не мог отдать ему гитару. Правда, я и не собирался.
– Ладно, в задницу микрофон, – сказал я. – Я буду петь без микрофона.
– А я что буду делать? – расстроился Рома.
– А ты стучи в микрофон. Ритмично.
– А так вообще делают?
– Кто делает? Пидарасы? Пусть что хотят, то и делают. Мы пойдём своим путём.
Рома стучал, я играл на гитаре. Очень скоро выяснилось, что слуха у Ромы нет от слова совсем. Мы друг в друга не попадали даже со скидкой на выжратое мной пиво. Но мне нравился тот звук, с которым он стучал по микрофону. Я всё пытался вокруг него чего-то навертеть из акустической гитары, пока не понял, что нихрена не получается, а когда получится, будет гораздо хуже того, что я творил при жизни.
– Не смотри, сука, – буркнул я, обращаясь к всевидящему оку брата. Хотя он, наверное, спит. Или в интересную игрушку шпилится. Ну, в реально интересную, не в это УГ.
– Чё? – переспросил Рома, перестав долбить по микрофону.
– Херня получается, говорю. Надо менять концепцию.
Мы ещё раз провели ревизию всего, что имелось у нас в наличии. Ничего особо не изменилось с прошлой ревизии: гитара акустическая шестиструнная – одна штука, микрофон динамический магический – одна штука.
– Может, ты спой? – без особой надежды попросил я.
Рома попробовал. Я покачал головой. Нахрен. Если мне понадобится в группе издыхающий павиан, я в зоопарк схожу.
– Я рэпняк могу зачитать, – сказал Рома, словно пытаясь скомпенсировать свою вторую за вечер лютую лажу.
– А я тебе на гитарке буду подыгрывать? – фыркнул я.
Я, в принципе, был готов даже на рэпняк. Лишь бы этот паровозик уже куда-нибудь тронулся. Даже не думал, что так сильно соскучился по драйву работы в группе. Куда той наркоте!
Рома начал бубнить что-то из Оксимирона, я попытался влезть в это с гитарой. Не прошло и минуты, как нам обоим стало грустно и неудобно, как будто нас заставили трахаться на сорокаградусном морозе перед женским монастырём. И мы перестали.
– Надо выпить, – решил я.
– Надо, – поддержал инициативу Рома.
Я достал из инвентаря припрятанную бутылку крепкого, и мы дружно хапнули по стопарю.
– А чё б тебе не зачитать рэпняк? – тут же сгенерировал идею Рома.
– Это на говно поделит всю мою репутацию.
– Почему? Наоборот. Если выступим.
Я задумчиво на него посмотрел. Занятный. "Репутация" для него уже – исключительно игровой термин. А как я пацанам в глаза посмотрю?!
Но каким пацанам, в какие глаза?.. Те, с кем я играл, клали прибор на то, что мы делали. Они брали деньги и терпели мои выкрутасы, вот и всё. Даже если я тут дрессировщиком баклажанов заделаюсь, они только плечами пожмут. Это во-первых. А во-вторых, где и как мы с ними увидимся? "На том свете"? Да у нас уже по определению "светы" разные. Вряд ли кто-то их будет оцифровывать. Да и слава богу.
Хотя, если вспомнить ту девчонку, из второго состава, с которой мы вдвоём отчебучивали… Ох и жаркая была! Даже имя её запомнил – Рита. Помнится, тогда, после бульдозера, я с ней жёстко порвал. И только после смерти