ловко направил машину по темной черте полотна дороги. Он прибавил газ, и через мгновение машина почти бесшумно, с легким утробным урчанием подкатила к тяжелым металлическим воротам. От ворот в гущу леса шла высокая ограда, выстроенная из бетонных плит. Лес, как будто волна из стволов, веток, сучьев и листьев, навалился на эту стену, замерев в недвижимой сцене борьбы природы и творения рук человеческих. Плиты кое-где покосились, поросли кустарником и молодыми деревьями. Слева за бетонной плитой притаилась кирпичная будка, которая, как амбразура, всматривалась в пространство перед воротами черной глазницей продолговатого окна.
– Ну же, Семеныч, открывай! – прошептал Никита, нажав на клаксон. Густой звук сигнала раскатился по лесу. Воротина тронулась и, освобождая проезд, отодвинулась за бетонную плиту. Машина покатилась дальше. За оградой лес стал реже, в стороны от дороги расходились асфальтовые дорожки, потрескавшиеся от времени и засыпанные листвой. Никита остановил машину на расчерченной белой разметкой стоянке. На территории, со стороны ангара, слышался шум работающего двигателя автотрейлера: «Все здесь! – Он обратил внимание на машины своих коллег на стоянке. – Время – час, – Никита посмотрел на часы. – Отлично! Успею перекусить и привести себя в порядок». Он вышел из автомобиля, поднялся по ступенькам здания и, привычным движением толкнув дверь, вошел внутрь.
– Как дела на личном фронте? – В холе стоял Семеныч. Его лицо растянулось в доброжелательной улыбке. Седина давно украсила его голову нетающим снегом, вместе с глубокими морщинами придавая вид умудренного жизнью человека.
– Живем! – весело ответил Никита.
– Ребята все в ангаре, – сказал Семеныч, тепло, по отечески пожимая руку.
– Понято. Я к ним сейчас присоединюсь, только крылышки с дороги почищу, – ответил Никита и направился в свою комнату.
Он поднялся на второй этаж гостиницы по мраморной лестнице, прошел по поскрипывающему паркету, по коридору к двери своей комнаты, достал ключ и щелкнул замком. Зашторенное окно создавало легкий полумрак, который скрывал детали интерьера. Никита одернул шторы: залитый солнцем лес раскачивался на легком ветру. На столе стояла механическая шкатулка из-под чая, которую ему подарила Таира, с изображениями танцующих пар в костюмах и платьях конца XIX века. Он завел шкатулку и поставил на место. Никита вспомнил о Таире и улыбнулся. Приятные воспоминания захватили его мысли. За окном деревья как живые качались в такт музыке, словно слушали красивую мелодию…
Когда-то засекреченный комплекс для фундаментальных научных исследований располагался в глубоком лесу, далеко за чертой города. От трассы к комплексу вела узкая лента дороги из добротного асфальта-бетона, кое-где потрескавшегося от времени. Дорога упиралась в ворота, и минуя их, ближе к центру обнесенной бетонной оградой территории делала петлю, охватывающую систему зданий. Основой комплекса было огромное, массивное, похожее на ангар здание с большим стеклянным сводом. В стороне от ангара, образуя отдельный ансамбль, стояли