забыла! – и сдернула платок с таинственной горки на столе. – Это тебе!
– О-о-о! – воскликнула Майис и с размаху уселась на голые доски тахты.
Под платком скрывалась швейная машинка – прекрасная черная кобылица! Не совсем, правда, новая и без футляра, она все равно была чудо как хороша, – расписанная повдоль золотым узором, с гербом на лаковых боках «крупа» и с белой костяной ручкой на изящном изгибе рукоятки!
Изочка знала, каких трудов стоило Марии купить машинку. Весь год подтягивала по русскому языку нерадивого сына заводского начальника. Пришлось, конечно, добавить – на доплату ушли деньги, вырученные от продажи вещей, которые решили не брать с собой.
Майис любовно огладила машинку ладонью, крутанула ручку, и пришел в движение, ровненько застрекотал послушный механизм, деловито застучал острым клювом никелированный журавль-стерх…
Когда радость от подарков поутихла, Майис взяла Изочку на колени, закачала, заплакала:
– Огокком!.. Как я буду без моей птички?
Мария тоже пригорюнилась:
– А как мы без вас?
– Ну-ну, потоп начался, не на краю света Якутск, день пути на лошади, – заворчал Степан. – На грузовике и вовсе три часа… Чаще приезжайте!
– Нельзя поселенцам так далеко…
Выйдя на улицу, Степан поставил ванну с вещами в задок телеги – начальник на прощание разрешил воспользоваться казенным «транспортом». Новоселы примостились за спиной кучера, лошадь тронулась…
Васильевы стояли у дороги и махали руками вслед.
– Матушка Майис, – прошептала Изочка. – Я к тебе скоро приеду! – И в полный голос сказала: – До свидания, старый барак! До свидания, «кирпичка»!
Начиналась незнакомая жизнь. Изочке и Марии было одновременно весело и страшно.
Часть вторая
Жалость – сестра любви
Глава 1
Общее житье, «всехная» кухня
К утру, миновав ряд землянок, огородов и юрт, прибыли к длинному новому дому, обнесенному решетчатой городьбой.
– Здесь мы будем жить?! – радостно закричала только что проснувшаяся Изочка.
– Да, – подтвердила Мария, разминая затекшие ноги, – здесь, на этой улице. Она называется Первая Колхозная.
Кучер помог занести ванну в просторную комнату, обращенную окнами к солнцу. В середине комнаты возвышалась диковинная круглая печка, обшитая выкрашенным черной краской листовым железом, с выпукло-рисунчатой, чугунного литья, дверцей.
– Голландка, – произнесла Мария неизвестное Изочке слово. – Дает много тепла, но готовить на ней нельзя. Жуть, какая черная.
– Разве мы больше не станем ничего варить?
– В общежитии есть общая кухня.
В коридоре под потолком темнела знакомая тарелка радио. Кухня размещалась в конце коридора. С висящего на двери плаката ткнул пальцем в Изочку сердитый человек с вытаращенными глазами. Пришлось зажмуриться и дернуть за ручку вслепую.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст