музыка заиграет, так он и отправится.
– Стало быть, надо прислушиваться?
– Надо, многоуважаемая княгиня! Просто необходимо!
– Так я и передам.
– Даме света?
– Ей! Самолично! – подтвердила Наталья Петровна и добавила шёпотом. – По величайшему секрету.
– Никакого секрета в этом уже нет!
– Почему?
– Потому что музыка уже заиграла! Слышите?
Военный марш был слышен уже довольно внятно.
Княгиня прислушалась, улыбнулась и, достав кошелёк, сказала:
– Вот тебе за твои труды, Джон-Ванюша! За выздоровевшего сына – это, во-первых, – и она протянула ему ассигнацию.
– Thank you!
– Во-вторых, за мудрые советы, – и княгиня отдала ему вторую купюру.
– Спасибо!
– В-третьих, чтобы тебе повезло, наконец, в игре! – и Голицына вручила лейб-медику третью ассигнацию.
– От всего сердца вас благодарю!
– И, в-четвёртых, чтобы ты, наконец, выиграл! – и передала Роджерсону четвёртую купюру. – Как? Стало немножко веселее?
– Стало! Thank you very much! – с улыбкой ответил лейб-медик, галантно поклонился и покинул малую гостиную.
Появление любимого офицера
А музыка звучала всё громче и громче. Находившиеся в большой гостиной дети княгини бросились к окнам. За барчуками поспешили гувернёры. Из малой гостиной вышла и Наталья Голицына.
– Смотрите, смотрите! – крикнула Катя.
– Гвардейская конница идёт! – сразу определил Дмитрий.
– И музыка какая! – воскликнул Борис и галантно обратился к сестре. – Permettez-moi, Mademoiselle Catherine?
– Autorise! – ответила Катрин.
Борис протянул княжне руку, и молодые люди начали танцевать.
– Смотрите! – крикнул Дмитрий. – Офицер на белом коне!.. Спешился!
Брат с сестрой тотчас прекратили танцевать и подбежали к окну.
– К нам направился! – сказал Борис.
– К нам, маменька, к нам! – закричала Софья.
Княгиня Голицына подошла к окну.
На улице соскочивший с коня рослый офицер в шубе, накинутой на плечи, бросил поводья ординарцу и решительно направлялся к подъезду. Наталья Петровна повернулась к гувернёрам:
– Пьер, Сюзанна, уведите детей!
– Мсье! – позвал Пьер.
– Мадемуазель! – позвала Сюзанна.
– Мамочка! – хором запротестовали дети. – Ещё чуть-чуть!
– Никаких чуть-чуть! – строго ответила княгиня. – Из столовой тоже видно хорошо!
Гувернёры увели детей.
Тем временем комнатный лакей княгини Панкратий Быков, крепкий парень лет двадцати, провожая надевавшего шубу Роджерсона, услышал звонок и отворил входную дверь. Перед ним стоял статный офицер тридцати двух лет от роду.
– Милости просим, господин полковник! – сказал Быков. – Сейчас доложу!
Командир полка влетел в переднюю и чуть не столкнулся с лейб-медиком.
– Добрый день, господин Загряжский! – произнёс Роджерсон.
– Здравия желаю, господин лейб-лекарь!
А Быков заглянул в гостиную и доложил:
– Господин