зол и груб, он сыт и скуп —
не узнаем его, не знаем…
Но вспомним тяготы пути —
стремились их мы обойти.
В глуши нам мальчик повстречался.
Он слабым был, но не боялся.
Его решили обойти,
он помешал бы нам в пути,
он за спиной у нас остался.
О помощи сдержал он крик.
Был мудр и светел детский лик.
В глаза глядел, но не назвался.
И вот теперь конец пути.
Лес кончился – открылись дали.
Где, мальчик, нам тебя найти?
Что предали тогда, прости —
В тебе Себя мы не узнали
12.1997
Осень
Сияет осень! Пред красою
я свой восторг не утаю:
я – изумлённою душою
склоняюсь к каждому листу.
В деревьях жёлтых столько света,
что даже в сумерках светло!
Назвать не смею "бабьим летом"
небес тончайшее стекло.
Синь так пронзительна, что радость,
ликуя, ширится в груди!
В такие дни мне ничего не надо,
лишь по шуршащему бы саду,
куда глаза глядят, идти.
Чтоб надышаться там свободой,
покой дать сердцу и уму,
исчезнуть, растворясь в природе,
и тем причастной стать всему.
20.10.1998
Вся огненность,
Вся зрелость чувств
До донышка —
Из царского сосуда!
Непревзойдённое
Из всех искусств —
Поры осенней чудо!
Торжественность
И нежность,
Восторг
И красота,
Предчувствие,
Поспешность,
Печаль
И пустота.
19.10.2004
Я человек.
И я устал…
Я вроде жил,
а вроде спал.
И я устал —
я человек.
Я всё забыл,
что раньше знал.
Я так устал,
что добрым стал.
И мудрым стал,
как аксакал,
сидящий у подножья скал.
И всё безмолвие ночей
живёт теперь в душе моей.
Вся необъятность бытия
слилась с моим уставшим «я».
Я так устал…
Но не видать конца пути
и надо мне еще идти.
И я – иду!
06.1997
Чайка Джонатан
Раскинув объятья крыльев,
вдохнув в себя океан,
легче звёздной пыли
скользит в облаках Джонатан.
С небесной низвергнувшись кручи,
взмывает опять – к небесам!
Стрелою вонзается в тучи —
вызов бросает штормам!
Мечты облекая былью,
неведомой силой ведом,
отдавшись восторгу усилья,
покинув и стаю и дом
изгнанник, бесстрашный воин
своё восхожденье творит,
Он – дерзок! Он – смел! Он – спокоен.
Над миром застывшим парит.
15.05.2007
Лепечет дождь, пуская пузыри —
мелодию