заниматься бессмыслицей, а может, смена часовых поясов давала себя знать.
– Я бы тебя отвезла, но не могу, мне в эфир, – сказала Алена, когда они наконец-то вывалились в коридор, делая друг перед другом вид, что «беседа была плодотворной». Лиля быстро и судорожно зевнула, прикрывшись рукой. – Ром, ты же проводишь…
– Я прекрасно доберусь сама, – сказала Лиля неизвестно зачем.
– Конечно! – фыркнула Алена. – Там метель, а у тебя как раз обувка подходящая! Слушай, с мужиком-то тем как вышло, который торбаса шьет! Шил то есть. Вот испытание тебе! И как его угораздило? У местных нервная система крепкая, они истериками не страдают, а он взял и застрелился! Угорел, что ли, совсем?
– Я не знаю.
– Я бы там в обморок упала, – заявила Алена на манер директрисы детской библиотеки, которая тоже собиралась упасть в обморок. Лиля подумала мельком, что врут обе: ни одна из них не упала бы! – А ты справилась! Местные говорят: всем, кто связался с золотом, рано или поздно конец. Вот и дядя Коля…
– С каким золотом? – не поняла Лиля. Ей очень хотелось спросить, есть ли на радиостанции какая-нибудь особенная связь, вдруг удастся позвонить!
– С обыкновенным. Здесь много артельщиков, которые раньше золото мыли, а некоторые и сейчас моют. Меньше, чем на Колыме, конечно, но все-таки. Вон у Гоши, фотографа нашего, отец всю жизнь золото мыл, так и сгинул. И дядя Коля с артельщиками в тундру ходил золото, алмазы искать. Проводником был. Хотя местные неохотно в проводники идут.
Проводники, думала Лиля, полупроводники, сверхнизкие температуры, сверхвысокие частоты, спецсвязь, спецсвязь…
– Местные другие, их золото не особенно волнует. Мне вообще кажется, что вся эта история с современной цивилизацией и нашими достижениями сомнительна. Правда! Поживешь на Чукотке…
– А у вас нет никакого особенного телефона? – перебила Лиля, не выдержав. – Мне нужно в Москву позвонить!
Алена переглянулась с директором, который все это время топтался рядом, вздыхал и, кажется, мечтал поскорее от Лили избавиться.
– У нас обыкновенные телефоны, – сказал Роман осторожно. – Только в Москве сейчас ночь глубокая. А так отчего же не позвонить, может, и дозвонишься…
…Ночь. Конечно же, в Москве ночь, если только эта самая Москва на самом деле существует на этой планете!
Лиля не могла вспомнить, где оставила куртку, и некоторое время сотрудники и директор искали куртку, и было понятно, что ему страсть как не хочется гостью «провожать», а хочется остаться «со своими» и вслед ей обсудить сегодняшний странный день и ее, Лилю, и тут вдруг в коридоре появился Олег Преображенцев, с ног до головы в мокром снегу, и сказал, что он Лилю отвезет.
– Спасибо, я прекрасно доберусь сама.
– Да ладно, что ты ерундишь-то… – Олег тряхнул капюшоном своей куртки, и с него в разные стороны полетели ледяные брызги.
Алена подскочила и чмокнула Лилю в щеку. Та даже отшатнуться не успела.
– Ну все, я в эфир! Я к тебе забегу, ладненько?
На