а их черные халаты контрастировали с белыми рясами странствующих священников в ярких фургонах.
Во дворце же не существовало жизни за пределами двора, полного соглядатаев и сплетников, и вездесущих императорских гвардейцев в великолепных алых плащах. Официально они подчинялись генералу Рёдзи, но, как и остальные придворные, да и вся империя, делились на сторонников императора или императрицы. Ц’ай или Отако. Юг и север.
– Но ваш брат слишком привлекает внимание, – сказал посол Ридус, нарушив тишину и прервав поток моих мыслей. – Ему следует быть осторожнее. Мои союзники не обрадуются, если потеряют… э-э-э… предмет своего интереса.
– Уверена, что предмет вашего интереса и сам не горит желанием потеряться.
Он остановился и поклонился, выразив согласие кривоватой улыбкой.
– Если бы вы родились мальчиком, ваше высочество, я бы разговаривал с вами совсем по-другому.
А Эдо смотрел бы на меня так, как смотрит на Танаку. Я тут же отогнала эту мысль, откашлявшись и выпрямив спину.
– Этими «если бы» можно заполнить целое море, посол, но что толку?
– На Бога надейся, а сам не плошай – так нас учили.
– Наши боги, похоже, думают так же. А сейчас мне придется вас покинуть, господин посол. – Я кивнула на лежащую впереди дорожку, которая сворачивала обратно к главному двору. – Нас слишком часто видели вместе, это может вселить подозрения даже в дремлющие умы.
Посол снова поклонился, умудрившись сделать это элегантно даже в своей объемной мантии.
– Удачного дня, ваше высочество. И, возможно, наши обоюдные «если бы» в конце концов осуществятся.
Я вернулась к себе уже ближе к вечеру, задержавшись во дворе, чтобы расчесать Чичи, поболтать с кузнецом и переделать еще сотню мелких дел, лишь бы не видеть разочарование Танаки и меланхолию Эдо. Для этого я была слишком взбудоражена, а тишина в замке только усугубляла мое состояние. Как будто вся империя затаила дыхание в отсутствие императора Кина, который поехал в храм Насаке за благословением перед церемонией присяги.
Когда я вернулась, Эдо был один, устроился на сиденье возле окна и смотрел наружу через бугристое стекло. Когда я вошла, он обернулся, поморщился и промолчал.
– Где Танака?
Он не ответил, лишь повернулся обратно к окну, за которым был виден город, раскинувшийся за стенами замка. Эдо сжал в ладони шелк.
– Эдо?
Я коснулась его плеча. В его глазах выступили слезы, но не пролились, а прекрасные губы изогнулись в подобии виноватой улыбки.
– Он ушел.
– Ушел? – Я села ближе, взяла его за плечи и развернула к себе, чтобы посмотреть ему в лицо. – Что значит ушел? – Мое сердце гулко забилось при мысли о словах посла, о планах императора и крови, пролитой на цветы канашими. – Уехал верхом? То есть убедил генерала его отпустить?
Эдо прикусил губу и покачал головой, но через секунду кивнул.
– Уехал верхом, да, но генерал Рёдзи не в курсе. Он… они…
Я