отогнать мысль, что она его бросила и он остался здесь один, предоставленный сам себе.
Затем он услышал глухой стук шлагбаума. Наверное, с похожим звуком открывается люк в помосте виселицы. Эллис содрогнулся, рука его взметнулась к горлу.
Уже теряя надежду, он услышал ее шаги. Увидел, как по краю траншеи скользнул луч фонарика.
– Выключи, дура! – в бешенстве крикнул Эллис. Она что, спятила – размахивать фонариком у всех на виду? Ах да, она же его не слышит. Когда девушка спустилась в траншею, он сердито выбил фонарик у нее из рук.
– Все в порядке. – Подняв фонарик, она опустилась на колени, в жидкую грязь рядом с Эллисом. – Нас никто не увидит. Пришлось включить. Там темно и мокро.
Луч фонарика осветил траншею. Эллис увидел потемневший от дождя песок, свою вывернутую ногу, мокрые брюки, насквозь промокшую девушку. Ее волосы, висящие крысиными хвостиками, и, конечно же, чудовищную шляпку.
– Попробую подлатать вашу ногу, – сказала Грейс.
С собой она принесла большую сумку и два ярких зонта от солнца. Дышала девушка тяжело, но на вид была совершенно спокойна. Теперь, когда она была рядом, Эллис почувствовал себя увереннее.
– Дождь теперь надолго, да? – сказала Грейс, раскрывая зонт. Она говорила бодрым тоном заправской медсестры – по всей видимости, машинально.
Не сводя с нее взгляда, Эллис кивнул и подумал: не такая уж она дура. Сам он вряд ли догадался бы прихватить зонт.
Грейс закрепила зонт на краях траншеи, чтобы тот образовал купол над головой у Эллиса. Было приятно наконец-то укрыться от дождя.
Когда девушка раскрыла второй зонт и поставила его рядом с первым, Эллис одобрительно кивнул. Оба купола полностью заслонили их от непогоды. Из-за веселой расцветки в траншее стало чуть ли не уютно. В таком месте с удовольствием прятался бы ребенок. Лежа на земле, укрытый от дождя и мрачного неба ярким зонтом, блестящим в свете фонарика, Эллис словно вернулся в детство. На мгновение он даже растрогался.
Грейс разбирала сумку. Достав два больших отреза прорезиненной ткани, она расстелила их на мокрой земле.
– Вам нужно перелечь, – сказала она, – или заработаете ревматизм.
Указав на ногу, он раздраженно произнес:
– Хватит про ревматизм. Ногу мне подлечи. Думаешь, я намерен торчать здесь всю ночь?
Но девушка занималась сумкой. Не смотрела на него и не знала, что он с ней говорит. Когда Эллис это понял, с ним случился новый приступ ярости – надо же, угораздило оказаться во власти этой глухой суки, завывал он. Попробовал дотянуться до Грейс, но она была слишком далеко. Пришлось лежать смирно, ненавидеть ее и ждать, пока она повернется.
– Сами справитесь? – спросила она, опустившись на колени рядом с ним. От ее юбки исходил запах мокрой фланели. На лицо Эллису упала капля воды с идиотского цветочка на шляпке.
Он схватил девушку за руку, встряхнул и крикнул:
– Нога! Забудь про сырость! Ногу мне вправь!
По