– не унимался оппонент.
– Говорю же вам, мне не велено беспокоить по пустякам! – Шмелев смял стаканчик, и прицелившись, запустил его в урну. Стаканчик ударившись о край стула для посетителей, скользнул в переполненную мусором корзину. Майор радостно хрюкнул. – Звоните завтра!
– Завтра, может быть уже поздно! – трубка угрожающе зарычала. – Если я свяжусь с полковником, то навряд ли ему понравится, что его не информировали во время! Иногда важна каждая минута.
Шмелев вальяжно потянулся.
– Хорошо, пишите домашний номер Анатолия Петровича, но учтите, вы получили информацию не от меня!
– Диктуйте!
Полковник Нестеров, в домашних тапочках и синем, велюровом халате сидел с внучкой на диване и читал сборник «русские народные сказки». Девочка прижалась к его боку и тыкала пальцем в картинки, комментируя рассказ. Антон Петрович читал книгу с интересом и недоумением – столько в них было бредового, на первый взгляд. Ну вот например, курочка Ряба – дед яйцо бил, бабка била, ну хотели разбить, понятно… не разбили – мышка помогла, разбила, так чего плачут-то? Или вот еще – жили дед с бабкой, у них было три сына – трехглавый Змей Горыныч, шестиглавый и двенадцатиглавый… Это ж какая мутация! Жуть! А вот еще интересней – знаменитая «Красная шапочка», бабушку которой съел волк, а потом нацепил на себя одежду пожилой женщины и улегся в ее постель. А это значит, прежде чем съесть старушку, он ее раздел… или она разделась сама… трудно представить подобный сценарий. Полковник, а по совместительству, дедушка Тоша, несколько раз порывался закрыть книгу, но жена отговаривала.
– Ну, что ты, Антоша, злишься? Ребенку нравится. Анечка все понимает. Не будешь же ты ей рассказывать о преступлениях, убийствах и прочей ахинеи, что творятся у тебя на работе!
– А почему бы и нет! – кипятился муж. – Это называется жизнь, без обмана и прекрас! И нужно с детства знать, что воровать и убивать – это плохо. За это наказывают!
– Так-то оно так… Но…
Спор четы прервал телефонный звонок. Нестеров с облегчением потянулся к трубке.
– Антон, выручай! – раздался голос Антипенко. – Не мог бы ты прислать к нам кого-нибудь из своих ребят? И как можно быстрее!
– Что у вас случилось, Александр?
– Вчера пропал очередной ребенок, сын местного фермера, Никита. Мы ждали весь день, в надежде, что похитители предъявят условия выкупа. Но ничего не произошло. Никаких вестей!
– Ты сказал, очередной?
– Да, ты не ослышался, очередной… – трубка замолчала.
– Рассказывай немедленно, что там у вас творится! – полковник сунул ноги в тапочки, приподнялся, потянувшись за чашкой, стоящей на журнальном столике рядом с диваном, и отхлебнул уже почти остывший кофе.
– Да уже год, каждое полнолуние, в городе пропадает ребенок. Вчера это был уже двенадцатый. Мы надеялись, что мальчика похитили с целью выкупа, преступление несколько отличается от предыдущих… Впрочем, это длинная история.
– И ты до сих пор молчал?
– Мы надеялись справится своими силами, но… Да что там говорить… Так я могу рассчитывать на твоих ребят?
– Я немедленно их разыщу…
Положив трубку на рычаг, полковник начал перебирать бумаги на столе в поисках записной книжки с телефонами своих сотрудников.
– Ракишов! – полковник смутился, услышав заспанный голос сотрудника. – Ты мне нужен. Дело срочное, но если ты не в форме, я свяжусь со Стриженовым! – Анатолий Петрович надеялся, что Борис Ракишов не откажет – так и вышло.
– Я только умоюсь! – коротко бросил оппонент и отключился.
Несколько выходных дней измотали меня похуже напряженных будней. Пиво не лезло в горло, газеты надоели до тошноты, телевизор тоже. Женька целыми днями пропадал неизвестно где, не удосуживаясь отчитаться перед своим «надзирателем». Хотелось прервать это нудное безделье, и вот, когда, надежда почти угасла, раздался этот спасительный звонок. Я накинул легкую ветровку, день обещал был солнечным, несмотря на позднюю осень, и выскочив за дверь, понесся по лестнице вниз, едва не сбив соседскую бабульку, поднимающуюся с тяжелыми сумками к себе домой. В другое время я бы непременно помог ей дотащить покупки, но сейчас, охваченный азартом и предчувствием чего-то необычного, лишь бросил короткое приветствие. Марья Степановна не удивилась и не обиделась, мои соседи давно привыкли к моим резким переменам настроения.
– Опять работа! – услышал я за спиной шипящий шепот. – И когда кончатся все эти преступления?
– Никогда, Марь Степанна! – весело крикнул я не оборачиваясь. А что бы я тогда делал? Нет конечно, я, как служитель правопорядка радовался затишью, но как законника и ищейку, любая новая задачка будоражила, заставляя мозг и ноги активно работать.
С этими мыслями я, задыхаясь от быстрой ходьбы, ввалился в кабинет Нестерова. Полковник был уже на месте. Его руки перебирали многочисленные бумаги на столе и бессмысленно перекладывали их из одной стопки в другую, что говорило о