хотела только легкой жизни без всяких ссор и проблем.
Кэтрин сидела за вёрджинелом, чувствуя на себе напряженный взгляд мистера Мэнокса. «А почему бы нет?» – подумала она. Время было как раз подходящее, чтобы немного развлечься, и, конечно, легкий флирт никому не повредит. Кэтрин опустила голову и с лукавой улыбкой искоса взглянула на своего учителя.
Он положил ладони на ее руки и сказал:
– Двенадцатая ночь была прекрасна.
– Да, – согласилась Кэтрин.
– Я говорил тогда всерьез. Я люблю вас. Скажите, что я могу надеяться.
– Надеяться на что?
– Что вы ответите на мою любовь. – Его глаза были как глубокие зеленые омуты – молящие, восхищенные…
Кэтрин засмеялась:
– Мистер Мэнокс, все это совсем ново для меня. Вы должны дать мне время, чтобы разобраться в своих чувствах. Думаю, будет небесполезно провести вместе чуть больше времени.
Она сознательно поощряла его и уже не понимала, хорошо это или плохо. Одно было ясно: ее сильно влечет к этому прекрасному мужчине. Ей хотелось удержать его интерес, и к черту все моральные доводы, все эти правильно – неправильно, к черту! Кэтрин будет делать то, что ей нравится. Никому по большому счету не было дела до ее судьбы, а Изабель, которой она с радостью доверилась бы, была далеко, в Уилтшире; к тому же той теперь не до сестры: нужно заботиться о своем первом ребенке.
– Для меня ничто не может быть лучше проведенного с вами времени, мистресс Кэтрин, – сказал Мэнокс, пожимая ее руку. – Но дайте мне знать, как устроить это.
– После ужина вы можете сыграть со мной в кегли в длинной галерее. – Она улыбнулась.
– Это будет замечательно. А теперь, думаю, нам нужно вернуться к музыке. И прошу вас, зовите меня Гарри.
– Я подумаю об этом, – ответила Кэтрин и глянула на него, изогнув бровь.
Когда Кэтрин появилась в галерее вместе с мистером Мэноксом, там находилось еще несколько человек. Их проводили многозначительными взглядами, и Кэтрин не сомневалась, что, отвернувшись от них, люди эти вполголоса обменялись впечатлениями. Ей было все равно. Не у каждой юной леди есть такой красивый и преданный поклонник.
В последовавшие за этим дни Кэтрин и Гарри, как она теперь его называла, проводили вместе все больше и больше времени. Они гуляли по саду, часами сидели на скамейке у реки, разговаривали, а уроки музыки становились все продолжительнее. Уединившись в маленькой гостиной, учитель и ученица весело болтали, когда последней следовало бы отрабатывать технику игры, но Кэтрин слишком сильно ощущала физическое присутствие рядом Гарри, чтобы сконцентрироваться на музыке. По прошествии совсем недолгого времени они оказывались в объятиях друг друга, не в силах устоять перед желанием близости, и обменивались долгими, томительными поцелуями, после которых не могли отдышаться и жаждали большего. Решимость устоять перед соблазном быстро ослабевала в Кэтрин.
– Я люблю вас, – сказала она, чем подхлестнула горячность Гарри.
За поцелуями последовали ласки, его пальцы блуждали по ее