href="#n_413" type="note">[413] Объясняя премьер-министру, почему он предпочел именно Пэкенхема, первый лорд отметит его опыт участия в русско-японской войне, включая присутствие в качестве наблюдателя в решающем сражении, битве при Цусиме.[414]
У Пэкенхема действительно был уникальный боевой опыт. Как утверждал Черчилль, «после Нельсона среди британских моряков не было ни одного офицера, который бы провел, не ступая на землю, столько времени на корабле в военное время». В период русско-японской войны он находился на борту японского эскадренного броненосца «Асахи» 14 месяцев. Правда, большую часть времени броненосец простоял в порту, а капитан (тогда еще капитан) Пэкенхем не покидал его из опасений, что японцы снимутся с якоря и примут участие в боях без него.[415]
Столь долгое пребывание среди японцев оказало сильное влияние на британского офицера, который во многом перенял традиции другого народа. По словам Черчилля, Пэкенхем был человеком «исключительной твердости».[416] В своих мемуарах политик очень благожелательно отзовется о человеке, с которым проработает два года, до декабря 1913-го, после чего Пэкенхем в установленном порядке будет переведен в плавсостав.[417]
Подводя итог, можно признать, что Черчилль сформировал удачную команду. Однако самые интересные назначения связаны отнюдь не с морскими лордами. Особняком стоит фигура главнокомандующего Атлантическим флотом вице-адмирала Джона Джеллико. «Он так же велик, как Нельсон», – категорично заявил Фишер в одном из своих первых писем новоиспеченному главе Адмиралтейства.[418] По мнению Фишера, Уинстон мог «спокойно спать в своей кровати», если Джеллико окажется на «подходящем для него месте».[419]
Фишер сыграет ключевую роль в продвижении Джеллико, с которым поддерживал дружеские отношения. Адмирал буквально завалил Черчилля восторженными отзывами об этом талантливом флотоводце: «Да, он сам по себе спокоен, но он обладает всеми качествами Нельсона: самоуверенностью, бесстрашием перед ответственностью, огромной жизненной силой, инициативностью. Именно он станет победителем битвы Армагеддона» (выделено в оригинале. – Д. М.). Фишер даже указывал, когда эта битва случится – 21 октября 1914 года, – и просил Черчилля отметить эту дату.[420] Предчувствие не обмануло старого адмирала – к октябрю 1914 года мир будет втянут в хаос кровожадной войны.
Своим восторженным мнением относительно Джона Джеллико Фишер делился не только с Черчиллем. «Джеллико станет нашим Admiralissimo, когда наступит Армагеддон, – уверял он лорда Эшера. – Джеллико обладает всеми качествами Нельсона, всеми качествами того времени».[421]
В отличие от Баттенберга, своего мнения относительно Джеллико Фишер не менял. «Меня очень радует твоя похвала в отношении Джеллико! – напишет он Черчиллю в июле 1913 года. – Многие годы он был при мне. Он никогда меня не подвел. В нем пылает священный огонь индивидуальности».[422]
Черчилль разделял взгляды Фишера. Личность Джеллико