что она была схожа с названием известного отечественного кинофильма «Неуловимые мстители» (1966) и соответствовала в чём-то сути произошедшего.
Когда страсти немного улеглись, народ вновь стал ходить по выходным дням в увольнение. Ожил и успокоился немного и Шланг. Только в увольнение его ещё не пускали. Не вылезая из нарядов, он пропустил много занятий и теперь сидел в ленинской комнате и переписывал конспекты, навёрстывая упущенное. Но правильные ли сделал выводы Пася, показал очередной наглядный случай.
Однажды после завтрака все вышли на построение из столовой. Возле помойки лежал и грелся на солнышке Неуловимый мститель, сладко зевая во всю собачью пасть. Где он всё это время бродил было неизвестно и неважно, но табличек с позорными надписями на нём уже не было. Чья-то заботливая рука всё-таки смогла с него их снять.
Курсанты стали посмеиваться, глядя на героя недавних событий, как на освободителя от мнимой тирании. Посыпались недвусмысленные реплики, возгласы. Приподнятое настроение охватило народные массы. Вдруг появился командир нашего курса, при виде которого старшина Тумак дал команду «строиться». Толпа курсантов нехотя пошла на построение. И вот в этот момент Неуловимый мститель увидел своего кормильца Шланга, подбежал к нему и радостно запрыгал на задних лапах. Шланг густо покраснел и погладил пса. И теперь всем стало ясно, кто приручил собаку и прикрепил к ней злополучные таблички. Пася почему-то густо покраснел, но сделал вид, что ничего не произошло, не вымолвив ни слова. Он поступил педагогически мудро, чем вызвал к себе ещё большее уважение и симпатию.
Мы боялись, что последуют оргвыводы и Шланг будет жестоко наказан, начнутся очередные гонения, но, к чести командира, ничего этого не произошло. Ни звука, ни писка, ни намёка. Зачем пилить опилки.
Наш курс пошёл строем к учебному корпусу. Мы дружно и радостно пели строевые песни без искажений и «паровозика». Конфликт был мирно разрешён без обид и недоразумений. В предвкушении скорого увольнения в город наши глаза сияли, как майское солнышко.
Критические дни
Один раз в неделю наш курс ходил в баню училища. Возможно, под действием горячей воды помывка всегда сопровождалась весёлым настроением, розыгрышами и шутками. Смеялись по поводу и без повода. Особо всех удивляло необычное поведение застенчивого Шланга. И было просто невозможно всякий раз к нему каким-то образом не приколупаться. Этот рафинированный мамочкин сынок сам давал различные поводы для насмешек. Например, в бане он мылся вместе со всеми в трусах. Ему, видите ли, было очень стыдно обнажать сокровенные части своего изнеженного тела.
Но терпеть такое поведение белой вороны в курсантском коллективе невозможно. Когда Шланг намыливал свою голову и лицо обильной пеной, кто-нибудь подходил сзади и резко сдёргивал с него трусы до колен. Под общий гогот несчастный пискляво возмущался и вновь натягивал мокрые трусы. Но стоило ему вновь намылить голову, как кто-то опять с него их стягивал. Вычислить конкретного виновника Шланг не мог.