однокласснику и нашептать запавший в голову стишок.
Это вернуло его к мысли о том, настоящее ли это все. Странно, что такое вообще с ними происходит. Но считалка про смерть? Серьезно?
– Мы в песочной куче записку спрятали, чтоб проверить, сходил ты туда или нет! – крикнул напоследок Петька и потащил Мишку прочь от задумавшегося Стаса.
– Ты и впрямь что-то спрятал? – Излишки веса не мешали Мишке быстро двигаться, он и на физкультуре был получше многих, в том числе и Петьки. Может, тот поэтому так любил его вроде как в шутку называть жирдяем? Странно, что эта мысль всплыла только сейчас.
– Нет, конечно, – гадко ухмыльнулся друг. – Но если человек песочный, то так больше шансов, что он сам на Стаса перекинется. Круто я придумал?
Мишка остановился, Петька едва не впечатался в его спину. Все-таки он с трудом преодолел эти две улицы и сейчас тяжело дышал.
– Ты чего? – со свистом выдыхая, спросил Петька.
– Не круто. – Мишка отвернулся и медленно пошел вперед. А когда Петька нагнал его, повторил: – Нет, не круто.
– Да я же для тебя, дурак, стараюсь! – возмутился Петька, но тут же пристыженно замолк.
– С чего ты вообще взял, что это по-настоящему? – Мишка, как мог, заглушал истерику внутреннего голоса, который просто кричал, что все это правда, самая настоящая, страшная и неотвратимая. – Может, это Пашка тебя напугать вздумал. А ты и повелся.
Старший Петькин брат и впрямь любил пошутить и умел это делать в совершенстве. Петьке от него часто доставалось.
– Я думал на него, – нехотя согласился Петя. – Но уж больно шорохи эти со внутренними словами были реальными. Пашка так бы не смог.
– А ты пробовал что-то еще сделать? Спросить у того же Пашки, родителям рассказать?
Петька пристыженно отвел глаза.
– Я побоялся, что если это и впрямь Паша чудит, то они меня засмеют, – признался он. – А потом, когда в школу шел, за мной будто кто-то следил. Так Пашка точно бы не смог.
Мишке оставалось с этим только согласиться.
Они остановились на перекрестке. Петька мялся, словно что-то собирался сказать. Мишка терпеливо ждал.
– Я тебе соврал! – вдруг выпалил Петька, когда Миша уже совсем устал ждать. – То, что я рассказал, было только в первую ночь! Потом хуже!
Лицо у него было еще более больным, чем утром. Мишка нащупал в кармане деньги на обед, которые так и не потратил, и огляделся. Через дорогу была пышечная. Не самая лучшая, но пышки были сытными, а какао – горячим. И все вместе стоило недорого. Самое то, что им сейчас нужно.
– Пойдем. – Он кивнул на пышечную и пошел первым. Петька двинулся следом.
После второго стакана какао Петька окончательно согрелся и созрел для рассказа.
– Это в первую ночь были только шуршания и шаги, – пояснил он. – Во вторую я от какого-то необъяснимого ужаса спрятался под одеяло. А кто-то подошел прямо к кровати и провел по одеялу. Будто гладил, но от этого становилось только страшнее. Я не смог даже заставить себя выглянуть. Только спросил из-под одеяла: «Пашка, это ты?»