Но там ремонт, так что её на этажи Весов перенесли. Знакомый сюжет, да? Весы уравновешивают Водолеев и Близнецов – так Тригон Воздуха и работает. Ну и я, как директор, Весы, конечно.
– Довольно несправедливая метафора, – сказала Алла о Немезиде. – А мы на этажах Весов?
Они вновь шли по бесконечным путанным коридорам, и на двери каждого кабинета блестел символ Весов.
– У каждого этажа Воздушного Крыла есть своё предназначение. Управление по Москве занимает со второго по пятый этаж. Выше – сборная солянка из отделов, подконтрольных Федеральному Управлению, потом узнаешь. А на последних этажах имеются отделы Весов, Близнецов и Водолеев. Представители Знаков Зодиака занимаются проблемами, специфичными для их знаков. Остальные Крылья устроены так же…
– Даже и не знала, что в стране такое есть.
– На глобальные решения Министерства мелкие отделы не влияют, вот и говорить про них смысла нет.
Они оказались в кабинете с необычно высокими для многоэтажки потолками и с неожиданными картинами на стенах. Из большинства рам выглядывали абстрактные пятна и геометрические фигуры, но среди них затесалась серия итальянских пейзажей с высокими и узкими, как зелёные шприцы, кипарисами.
– Инга! – крикнул Зингер девушке, сидящей с ноутбуком напротив одной из картин. – Привет! Не видела Максима?
– Привет. Мы закончили на сегодня, и он обратно к вам пошёл.
– Да чёрт! – топнул ногой Зингер. – Хоть всё сделали?
– Нет, но до девятнадцатого века дошли.
– И то хлеб… Где ж его теперь взять?
– Позвони ему, он всегда с телефоном, – пожала плечами Инга, и прядь бесконечно длинных тёмных волос упала на спину.
На экране Инги светилась статья на французском языке с крошечными изображениями натюрмортов в стиле импрессионизм. Алла даже не могла предположить, чем может заниматься Инга в рамках Министерства.
– Вот ещё! – гордо ответил Зингер. – Алла, идём!
Она откровенно запуталась в этажах, Крыльях и коллегах, а Зингер хромал и хромал по извилистым коридорам Министерства. Алла будто пришла на экзамен по химии, зная только то, что периодическую таблицу увидел во сне Менделеев, и теперь старалась сделать вид, что всё идёт по плану.
– Обратно, где начали, едем, – пояснил Зингер в новом лифте. – Ну, в Управление по Москве.
– Поняла.
Четвёртый этаж пахнул свежими булочками с корицей, чей аромат казался настолько чужим и неестественным для казённого учреждения, будто кто-то положил две параллельные реальности друг на друга, как два листа бумаги, и просветил через них фонариком. Зингер повёл Аллу на источник запаха, и скоро они оказались в небольшой столовой, где стальные лотки для еды уже опустели – обеденное время закончилось – но вместо супов и котлет на прилавке красовались две пышные корзины с булочками и хлебом. Сотрудники разбились на две вереницы: одна тянулось очередью к булочкам, другая – к кофемашине.
– Максим! – крикнул Зингер в толпу.
Юноша,