пополам и покрытых лаком, лавки вокруг стола тоже были выполнены в том же стиле. После того как самовар занял своё почётное место на разносе, расписанном под хохлому, Аким принёс горсть щепок и немного берёзовой коры.
Калитка хлопнула, Фёдорович повернулся на звук и окликнул Вадима.
– Проходи сюда, – он голосом обозначил своё местоположение. – Что-то ты долго, я вроде бы тебя по воду посылал, а не за водой. – И, как бы разъясняя свои слова, продолжил. – Это если идти за водой, то можно далеко уйти.
– Мой дед тоже так всегда говорил. А задержался я по уважительной причине, меня у колодца ваша соседка, тётя Маша, в плен взяла, она тоже воду набирала, и видит бог, она теперь знает о нас с Денисом больше, чем вы, Аким Фёдорович. – Шёпот поставил ведро с водой на край лавки.
– Да, она может. Мне порой кажться, она и из фонарного столба новости вытащить сумеет. – Он улыбнулся. – Ну вот, теперь о вашем визите к вечеру будет знать вся деревня, причём без применения радио, телевидения и интернета, – пошутил Аким, наливая воду в самовар. Закрыв крышку, он начал поджигать кору и бросать её в топку самовара. После, как кора разгорелась, он принялся за щепу. Набив утробу самовара щепой, он не стал раздувать его сапогом, а просто надел на него небольшую трубу, и в ту же секунду щепа весело затрещала, раздуваемая дополнительной тягой. Пространство беседки наполнил приятный, лёгкий запах дыма. Аким достал очередную папиросу, поднёс её к краю трубы, затянулся: папироса тут же вспыхнула ярким малиновым угольком.
– Ну вот, а теперь можно и послушать, какая нужда вас к нам привела. – Аким не без наслаждения выпустил струйку дыма.
– Ну, значит так, – с небольшой паузой начал Вадим. – Через непроверенные источники поступила информация, что у вас тут домашние животные пропадают, куры, козы, и виноват в этом новый, невиданный зверь, Чупакабра, и даже кто-то из местных её видел. Ещё пишут, что находили тушки кур обескровленные, короче говоря, и всё такое-в этом духе. – Вадим смотрел на Акима и наблюдал, как меняться его лицо по мере его рассказа. Сначала оно было спокойным, потом появилась улыбка, потом улыбку сменила серьёзность. – Ну, что скажете, Аким Фёдорович? – вопросительно смотрел на лесничего Шёпот.
– А что тут скажешь, – в тон ответил Аким. – Я, конечно, уже слышал про эту ерунду, про Чупакабру, – он сморщился от собственно сказанного слова. – И как человек, который потратил большую часть своей жизни в наших лесах, и имеющий образование соответствующее, конечно же, не верю в эти сказки. Мало ли кому спьяну что померещилось. Я в этих местах всю живность знаю, чай не один день в этих лесах провёл. И ареал обитания, и повадки, и кто чем питаться знаю. Уж можешь поверить мне на слово. – Он встал, надел суконную рукавицу, снял трубу с самовара. Закинул ещё несколько щепок и вернул трубу на место. – Ладно, – он продолжил. – Я заварник принесу, чайку с травками заварим, к этому времени и товарищ твой приедет, и за чашкой чая я вам про наши места расскажу и про повадки зверей, интересные факты поведаю.
И, словно подслушав