том никого не виню, господин штабс-капитан. Дело понятное. Тревогу не поднимали, поскольку, слава богу, выстрелы были скоропалительные. Лишь одна пуля чиркнула по капитанской рубке. Мы не стали тратить попусту патроны, они нам сгодятся! С ушедшим ледоходом по Оби и чистой водой к нам поступило надёжное сообщение, что зимой в нескольких уездах и волостях зауральского Зырянского края прошли жёсткие стычки – боестолкновения с партизанщиной и отдельными регулярными, правда, немногочисленными отрядами красных. Где-то за Берёзово на борт взойдёт опытный местный лоцман. Часть чехов пойдёт на Обдорск, а остальные с нашей полуротой поплывут следом, выполняя свои цели. Прибыв позже тоже в Обдорск, мы отправимся через Урал в места стычек с восставшими зырянами. А далее – сообщу дополнительно.
– А после уйдём снова в Сибирские земли? – чуть не в голос спросили Сазонтьев и Кондинов.
– Там видно будет, господа офицеры. Возможно, оперативная обстановка позовёт нас в Архангельск.
Они задумались, мысленно оценивая предстоящие трудности. И тут так кстати поспел на стол завтрак. Дымящаяся перловка, густо сдобренная крестьянским сливочным маслом, на отдельной тарелочке аккуратные кусочки прекрасного свиного сибирского сала, ломтики отварной говядины, куски ржаного хлеба, кусочки белорыбицы, к крепкому чаю галеты и, конечно, по доброй стопке первача. Все, молча и сосредоточенно, уплетали сказочное по нынешним временам изобилие, сознавая, что впереди их ждёт полная неопределённость. Ночной обстрел их маленького водного каравана уже ни для кого не был «секретом». По донесениям конной разведки явствовало: в нескольких часах пути их может ожидать партизанская засада. И точно, через сколько-то времени шлёпание шлиц по воде резко спало – это, откуда ни возьмись, вынырнула лодка с бакенщиком, просигналившим, что за речной излучиной у сужения берегов их встретит по обе стороны неприятель. Самая большая его группа – на холмистом склоне по левому борту парохода. Посовещавшись с командирами отряда чехов и с Костовским, капитан парохода приказал своему помощнику и рулевому подыскать визуально пригодное для манёвра место с удобной для причаливания площадкой. Брошен якорь, баржа подогнана к берегу и закреплена канатами. Солдаты ловко устанавливают деревянные мостки-сходни. Вначале скатывают лёгкое горное орудие и боеприпасы, затем выводят на берег лошадей, оскаленные морды которых и недовольное ржание говорят, что кони весьма не рады этому испытанию. Солома и овёс приводят их в более благодушное расположение к военным. Неполный взвод белочехов, отменно вооруженный винтовками и ручными пулемётами, выстраивается в порядки к скрытному продвижению. На барже готовят к бою оставшееся орудие, из трюма выносят мешки с песком, расставляя номера самых опытных стрелков. Не проморгают неприятеля и бойцы, устроившие «бойницы» из мешков с песком на пароходе. Перед отплытием подполковник Костовский пригласил Миланюка в свою каюту.
– Присаживайтесь