в свои воспоминания посторонних, о которых ты ничего не знаешь.
Роден обернулась в ту сторону, куда смотрел Зафир. Им навстречу шла женщина с ребенком на руках. Она улыбалась и подзывала Зафира к себе. Роден вскинула руку, и женщина замерла на полушаге. Лепестки повисли в воздухе. Время остановилось.
Она хотела подойти к женщине с ребенком, чтобы рассмотреть ее, но Зафир схватил ее за щиколотку.
– Стой!
– Я ничего ей не сделаю, – воспротивилась Роден, вырывая ногу из его хвата.
Она направилась к женщине.
– Стой!!!
Удар настиг ее в полушаге. Спина изогнулась, руки взметнулись по сторонам. Место и время изменились. Теперь они в парке. Впереди озеро с розовой водой. Роден, изогнувшись от боли, падает на колени у самой кромки воды.
– Я же сказал тебе не лезть в воду! – закричал кто-то позади.
Зафир обернулся и увидел мужчину. Суирянин в белых одеждах, похожих на платье. Он прошел мимо него, будто не замечая. Зафир перевел взгляд на Роден. Она обернулась к мужчине и на лице, искаженном гримасой боли, заиграла улыбка.
– Прости, папа…
– Взгляни на свое платье! Юбка в грязи! – орал мужчина. – Он подошел к Роден и замахнулся.
Зафир только и успел, что протянуть руку. Мужчина замер, а Роден продолжала глядеть на отца и улыбаться.
– Мы можем исправить наши воспоминания. Можем изменить их, – она поднялась с колен, отвернулась и шагнула в озеро. Зачерпнула воды, ополоснула лицо. – Но это ничего не исправит. Оригинал всегда будет превосходить наши выдумки. И даже если от него избавиться, – мужчина в белых одеждах исчез, – модель поведения, сформированная нашим опытом, останется. Твоя мать была красивой женщиной, – Роден ступила еще на шаг глубже, – и она любила тебя, – еще на шаг глубже. – Скажи, ты сказал правду о своем появлении на свет?
– Ты про изнасилование?
– Про него.
– Не думал, что это впечатлит тебя, – хмыкнул Темный.
– Значит, ты соврал, чтобы произвести впечатление на Ситен?
– Но она ведь пыталась меня лечить, – Темный присел на траву, глядя, как Роден все глубже заходит в воду. – Я дал ей повод для раздумий.
– Сафелия никогда не вдавалась в подробности, когда речь заходила о ее ближней и дальней родне, – ответила Роден. – Жизни Доннарской и Олманской Императорских семей она всегда описывала парой общих фраз.
– Но она все равно рассказала тебе больше, чем должна была. Ты же сохранила молчание, ничем не выдав свое происхождение и историю.
– Скажи, когда в твоей семье появилась сестра, все внимание тут же переключилось на нее?
Зафир молчал.
– Ты часто убегал из дома, предпочитая оставаться наедине с природой и с самим собой. Ты знал, что мать найдет тебя и вернет обратно. Это сформировало твою модель поведения. Ты убегаешь от красивых женщин, и если они достаточно напористы в своих желаниях, даешь им то, чего они хотят. Так же ты убегаешь от своих родственников, от всех, кто дорог тебе. Ты прячешься в надежде, что тебя найдут и