прыщи на лице, и невольно приосаниваюсь.
А чучело скидывает с себя дубленку, швыряет на полку для головных уборов шапку, что держала в руках, подскакивает ко мне, выпучивает свои глазищи и спрашивает отвратительным писклявым голосом:
– А это что за жирный тюлень, дядь Миш?
Я чуть было не захлебываюсь чаем от возмущения и отвечаю:
– На себя посмотри, Баба Яга костлявая!
И сам себе удивляюсь. Там, в Москве, я, наверное, никогда бы такого девочке не сказал. Впрочем, разве это девочка? Чучело!
– А ну прекратите! – прикрикивает на нас дядя Миша. – Еще чего, обзываться! А тебе, Сонька, совесть надо иметь – человек в гости приехал, а ты обзываешься вместо того, чтобы знакомиться.
– Ой, очень надо знакомиться! – отвечает Сонька.
– Это, Сонь, гость наш. Сын моей племянницы.
– Из Безруково? – с воодушевлением спрашивает Сонька.
– Из какого Безруково? Из Москвы!
– А-а, – разочарованно тянет она, – из Москвы… А там что, все такие тюлени?
– Ты давай поменьше болтай да ужин готовь. Не можем же мы одним чаем гостя потчевать.
– А че он приперся-то? – спрашивает Сонька так, как будто бы меня здесь нет. – И надолго? И вообще, он что ли в школе не учится? Сейчас же учебный год!
Все это она строчит на одном дыхании, как пулемет, и до меня даже не сразу доходит, что она говорит. А когда наконец-то доходит, я отвечаю:
– У нас каникулы.
– Чего-о? Вот ничего себе, все учатся, а у них каникулы! Ну во-о-ще!
Сонька еще что-то пищит, чем-то возмущается, но мне не до нее: в верхнюю челюсть вдруг словно впиваются раскаленные щипцы.
– Что случилось? – встревожился дядя Миша.
– Зуб…
Сонька и дядя Миша замолкают, и я вижу, как они растерянно переглядываются. Меня берет зло: да что они, не знают, что делать в таких случаях, что ли?
– Есть тут у вас стоматолог? – мычу я.
Дядя Миша беспомощно разводит руками:
– Так нет его в Благодатном. Только в Безруково, а до него пять километров топать. Оно, конечно, и пешком не расстояние, но врач-то принимает только с утра. Да и то сразу к нему не попадешь.
Его слова доносятся до меня издалека: в зубе что-то дергает, торкает, отдается в голове.
– Система такая, Петька, – объясняет дядя Миша. – Чтобы попасть к стоматологу, нужно обследования у терапевта пройти, флюорографию сделать, и если у тебя не обнаружат туберкулез, вот тогда и к стоматологу талончик дадут.
– А если обнаружат? – мычу я.
– Да ты что, Петька, неграмотный? Туберкулез обнаружат – прямым ходом в тубдиспансер отправят. Там заодно и зуб подремонтируют. Чтоб человек-то не мучился. Ну что, легче стало?
– Таблетку хоть какую-то дайте, что ли… – продолжаю мычать я. – Анальгин, например…
– Так кончился он, за ним тоже в райцентр бежать надо! Но аптека там все равно закрыта!
И тут я замечаю, что эта противная Сонька делает какие-то знаки дяде Мише, а тот отрицательно качает головой. Тогда Сонька сердито машет рукой и говорит:
– Пошли!
Я