ровостью. Она вернулась в свою любимую Италию, и тетя Джосс, конечно, уехала вместе с ней.
«Да и я уже не та, что прежде», – подумала девушка.
Она уже не была той запуганной семнадцатилетней девочкой, что уехала отсюда семь лет назад.
Теперь она не просто племянница экономки, живущая здесь из милости, – она успешный представитель ведущего лондонского агентства недвижимости с безупречной репутацией, профессиональным чутьем и неплохой зарплатой.
Годы, проведенные в борьбе, когда она карабкалась вверх по служебной лестнице и заново открывала в себе силу, с которой другим приходилось считаться, научили ее многому.
«Я помогла многим людям осуществить свою мечту, – подумала она, – теперь пришло мое время».
Вот только Мэннион не просто мечта. Этот дом ее по праву, собственность, причитающаяся ей на законных основаниях. Справедливость непременно восторжествует, и она добьется своего во что бы то ни стало. Дана решила вернуть Мэннион давным-давно, и со временем ее решимость только крепла.
Девушка проехала через высокие кованые ворота и остановилась у главного входа. Там уже были припаркованы машины, она втиснула в узкое пространство свой «пежо» и выбралась из машины, одергивая юбку цвета хаки. Постояв немного и переведя дыхание, она открыла багажник, достала сумку с вещами и затем повернулась к дому.
У дверей стояла невысокая пухленькая женщина в опрятном темном платье.
– Мисс Грэнтем? – Ее голос звучал очень вежливо. – Я Джанет Харрис. Позвольте мне взять сумку и проводить в вашу комнату.
«Пожалуй, я знаю дорогу лучше, чем ты, – подумала Дана, следуя за экономкой. – Сколько раз я тут бегала по просьбе тети Джосс убедиться, что все готово для прибывающих гостей… Иногда мне даже разрешали поставить цветы в спальнях. Интересно, кто-нибудь приготовил букет для меня?»
«Нет» – таков был ответ на ее вопрос, к тому же вскоре обнаружилось, что ей была выделена самая маленькая комнатка в дальней части дома, окна которой выходили на кустистый склон долины и летний домик, что все еще стоял там.
Единственный объект в усадьбе, который Дана не желала видеть. Она надеялась, что домик давно снесли. Да, вероятнее всего, эта комната, с выцветшими занавесками и потертым ковром, была выбрана, чтобы ясно указать ей ее место.
«Что ж, – подумала девушка, – когда игра закончится, мы увидим, кто победит».
– Ванная находится дальше по коридору. – Миссис Харрис почти извинялась. – Но она будет полностью в вашем распоряжении. Если вам еще что-нибудь будет нужно, пожалуйста, дайте мне знать. – Она сделала паузу. – Мисс Латимер просила меня передать, что чай будет подан в гостиной.
«Как формально, – невесело подумала Дана, когда экономка удалилась. – И как это не похоже на Николу. Но, возможно, она поняла, как непросто быть хозяйкой».
У нее было не так уж много вещей, всего пара платьев – на этот вечер и на предстоящее мероприятие. Все это без труда уместилось в шкафу – таком же узком, как и односпальная кровать.
Ванная была обычная, с достаточным количеством полотенец, душем и зеркалом в полный рост.
Причесавшись и накрасив губы, Дана осмотрела себя с той же критичностью, какую ожидала встретить внизу. Каштановые волосы неплохо лежали и без укладки, ей лишь понадобилось немного теней, чтобы подчеркнуть зелень ореховых глаз, и подкрасить густые ресницы.
Девушка спустилась вниз, попутно отметив, что не только ее спальня нуждается в обновлении, но и весь дом выглядит усталым и неопрятным, от чистоты, что была при тете Джосс, не осталось и следа. Полированные поверхности старинной мебели больше не сверкали, как когда-то. Кое-где была видна паутина, и в воздухе не витал запах лаванды и воска. Вот так, наверное, бывает, когда хозяйка дома долго отсутствует…
Не то чтобы Серафина Латимер была довольна произошедшими переменами, но после того, как она решила избежать уплаты налога и подарила Мэннион Адаму, старшему брату Николы, ей было позволено лишь изредка наведываться в свой бывший дом. Адам, конечно же, принял дар и стал полноправным владельцем Мэнниона.
Тетя Джосс объяснила Дане все это подробно и в деталях и безапелляционно отметала все попытки племянницы уговорить Серафину пересмотреть решение и вернуть дом. Каждый раз, когда Дана затевала этот разговор, тетя обрывала ее фразой: «Повторяю в последний раз: забудь о Мэннион, и пусть настанет конец всей этой чепухе».
Но Дана знала, что это не конец, тетя Джосс не права, и бой еще не закончился. Ее наследство передарили, как кусок дешевого мыла.
«Бедняга Мэннион, – думала девушка, спускаясь по лестнице. – Когда ты будешь моим, перестанешь переходить из рук в руки. И на этот раз никто не остановит меня!»
Не услышав за дверями столовой оживленного разговора, Дана в нерешительности замерла на пороге. Порыв ветра из раскрытого окна всколыхнул длинные парчовые гардины, и на мгновение ей показалось, будто она перенеслась в прошлое. Да и ситцевая обивка на диване и стульях была прежней, правда, во времена ее детства краски были куда