и открытиях, витавших в воздухе, а нашел голые обожженные равнины, где не было ничего – лишь сухость, да пустота. Чудо с возвращением зрения пока не случилось, а назвать собственные мучения в дороге приключением он никак не мог.
Но, тем не менее, жизнь продолжалась даже здесь, среди раскаленных дюн и барханов. Кучеяры были шумными, отвратительно пахли, невнятно говорили и питались кашами, которыми в Согдарии кормили бы скотину, но, лежа вечером в палатке и прислушиваясь к разговорам у костра, Арлинг понимал, что эти люди жили теми же заботами, что и согдарийцы. Как разбогатеть? Где купить подешевле и продать подороже? Почему повышают налоги? В чем смысл жизни? Где найти любовь? В общем, ничего нового.
Многие кучеяры сокрушались по поводу быстрого отъезда из Самрии, из-за которого им пришлось пропустить представление именитого канатоходца со звучным именем – Тень Серебряного Ветра. Он давал единственное выступление, после которого уезжал в Шибан. Тень Серебряного Ветра славился своими головокружительными трюками, и во всей Сикелии не было башни, которая осталась им непокоренной. Арлинг не любил циркачей, и переживания кучеяров ему были не понятны.
Череда жарких дней и холодных ночей тянулась, словно цепочка каравана, затерявшаяся среди высоких барханов. Пробуждение под крики верблюдов и погонщиков, скудный завтрак, бесконечная тряска, болтовня Нуфа, долгожданный привал, незаметная ночь и снова крики горбатых, плавное покачивание в седле, вкус протухшей воды на языке и жаркое солнце, впитывающее из тела последнюю влагу. Арлингу казалось, что он шел по кругу, возвращаясь туда же, откуда начинал – песок везде был одинаковый.
Но случались и неожиданности. Как-то караван вдруг встал, хотя они только недавно закончили привал, и остановок не планировалось. Шум голосов притих, чтобы уступить место иным звукам, – шарканью ног, резким окрикам и скрипу обозов. Но еще раньше до Арлинга долетел запах, по сравнению с которым вонь, исходившая от его верблюда, казалась благовонием.
– Рабы, – процедил Нуф. – Угораздило же столкнуться с невольничьим караваном. В Иштувэгу ведут, на продажу. Не к добру это.
Смрад человеческих тел и тяжелое молчание, проходивших мимо людей, еще долго преследовали Регарди.
Он потерял счет дням, когда на них напали керхи. О безжалостных разбойниках, грабивших караваны и убивающих путников, Нуф рассказал ему в самом начале пути. Но в жизни кочевники оказались куда миролюбивее. Арлинг даже не успел понять, что произошло, когда подъехал Абир и сказал, что угроза миновала.
– Нам повезло, – сказал он. – Согласились взять деньги.
– Грозных детей пустыни можно купить? – с удивлением спросил Арлинг.
– Есть разные керхи, малыш, – усмехнулся дядя. – Одни питаются козьим молоком, живут в маленьких шалашах, кочуют между пастбищами, торгуют в городах шерстью и поделками. А есть керхи другие – дикие звери, расселившиеся из Карах-Антара по всей Сикелии. За проход через свои земли они берут