к Аджухаму. Их интерес подогревать не стоило.
– Господин, – обратился он к Сейфуллаху. – Кадуцея я не нашел, зато есть вот это. Может, сгодится?
Горсть золота, которую он достал из корзины, должна была изумительно блестеть в ярком солнечном свете. Такое зрелище не могло оставить равнодушным даже самого рьяного стража порядка. Сердце у охранника забилось чаще, а Аджухам шумно втянул в себя воздух.
– Сгодится? – процедил он сквозь зубы.
– Сгодится, – быстро ответил стражник, подставляя сумку под руку халруджи хорошо отработанным жестом. Монеты с легким звоном перешли к новому хозяину, а путешественники – к воротам.
– Ты себя что? Умным вообразил? – набросился на Арлинга Сейфуллах, когда они оказались на солидном расстоянии от сторожевого поста. – Сколько ты ему дал? Десять, двадцать монет? С такой щедростью мы долго не протянем, болван. Все дают взятки, но можно было обойтись без них. Зачем лишний раз светиться? Если бы парень заупрямился, я бы все равно дал ему денег, но куда меньше! В город можно пройти за султан, в крайнем случае, за два, но это – потолок. А тут – двадцать! У торговца финиками таких сумм для взяток быть не может. Если нами заинтересуются, сам будешь разбираться.
«А кто же еще», – подумал Арлинг, слушая Сейфуллаха вполуха. В голове упрямо вертелась только одна мысль. Где-то здесь они могут встретить имана. И это будет лучший наградой за все трудности, которые им пришлось пережить.
Рядом охнул каргал. Регарди насторожился, но возглас подхватил другой драган, и вот уже оба преступника замерли, восторженно крутя головами. Арлинг их понимал. Несмотря на то что они попали в город уже после полудня, когда зной плавил тротуары и раскалял стены, Самрия поражала своим величием в любое время суток.
Это был один из немногих городов Сикелии, возведенный на чистом месте, а не на древних руинах, оставшихся от прежних жителей континента, канувших в лету. В Самрии все было кучеярское – от простых домов, обильно украшенных традиционной лепниной, до приземистых, невысоких башен, которые были отличительной особенностью порта. Таких больше не строили ни в одном городе Малой Согдарии.
Но драганское завоевание не прошло бесследно. Красный кирпич – почерк Согдианы – особенно полюбился кучеярам, которые так и не научились строить из него дома, зато обильно использовали в качестве украшения, возводя из него причудливые узоры и декоративные фигуры на стенах, в павильонах, дворах, на верандах, арках и куполах. Другим заимствованием были черепичные крыши, которых в последнее время становилось все больше.
Свой отпечаток оставило и море. Морские бризы не приносили прохлады, зато щедро осыпали город солеными брызгами.
Центром города служила гигантская площадь Марани, выложенная белым мрамором и обнесенная самой большой аркадой в Сикелии. Кучеяры называли ее Площадью Справедливости, а драганы просто – Морской. Вдоль нее росли кипарисы, оттеняя белизну камня суровой зеленью тугой блестящей листвы. С одной