страшно. Настолько, что я не готова в этом признаться даже самой себе.
– Ну как там твой Гуру? – ни без сарказма поинтересовался муж, забираясь под одеяло. Он не заметил перемен. Как не заметила бы и я, но что-то во мне изменилось. Дало трещину или наоборот наконец-то скрепилось воедино.
Я словно пребывала в состоянии транса, в который погрузил меня старик, и всё пыталась разглядеть черты лица той девочки, что играла чёрной торфяной землёй так, словно это были мячики для пинг-понга. Той самой, что не замечала своих ног увязших в болоте. Она обездвижена и она в страшной опасности, ведь к ней на всей скорости мчит красная машина, прорываясь сквозь толщу пространства, иного, чем тот лес. Что станет с девочкой, когда машина достигнет свой цели? И кто это бесстрашная малышка? Неужели я? Или замеченное мной сходство с юной незнакомкой лишь иллюзия?
– Что? – Я не расслышала того, что он мне сказал.
– Я спросил, ты сходила к тому мужику или нет?
– Да сходила.
– Что с тобой? Ты какая-то странная.
– Он чуть не убил на моих глазах птичку. А, может, просто хотел, чтобы я так считала. Хотел, чтобы я думала, что она в опасности.
«Да? Всё было именно так? Ты уверена? Возможно, этот психопат целыми днями заманивает в свой дом живность и мучает? Может он наслаждается страданиями других?»
– Не понял. Какую ещё птичку? – Он скинул с себя одеяло.
– Жёлтого вьюрка. Он залетел за мной следом. Точнее, залетел прежде, чем я вошла.
– Так он убил его или не убил?
– Нет, не убил.
– Тогда что он с ним сделал?
– Я… Не знаю. Думаю, он хотел продемонстрировать мне… желание птицы бороться за свою жизнь.
– А завтра он начнёт душить собаку, чтобы продемонстрировать тебе, как нужно отбиваться?
– Нет. Не думаю, но…
«А вдруг он прав? Что если он действительно причинит кому-то непоправимый вред? Что ты будешь делать тогда? Ты же трусиха. Не стоит забывать о костях на столе с красной скатертью. Они ведь неспроста там».
– Ты не думаешь, но такое возможно, судя по тому, как ты засомневалась. Знаешь, я думаю, тебе не стоит больше ходить к человеку, который мучает птиц…
– Он его не мучил… – Почему-то вступилась за старика я.
– Понятное дело, тебя мало волнует моё мнение, но всё же, чтобы облегчить себе совесть скажу, не ходи к нему больше. Хотя, ты всё равно отправишься к нему вновь, так ведь?
Я предпочла не отвечать на его вопрос.
«Не прикидывайся. Тебя не волнует моя безопасность. Тебя вообще уже очень давно ничего не волнует» – подумала я, осуждающе глядя на него, но вслух не произнесла. Сдержалась. Впервые.
Моё молчание видимо смутило его, потому как он мягко спросил:
– Старик что-то сделал тебе?
– Нет. Не сделал.
– Тогда что с тобой? Ты на себя не похожа. Бледная какая-то. Замученная. Не буду приводить образных сравнений. Обидишься опять. Ты поняла, о чём я.
– Всё