вообще правильно поступил, достойно. Нечего об этого щенка руки марать и время тратить на его поучения. Но раны надо обработать, перевязать.
– Вы лекари вечно о своем! Эх! Тоже мне нашел раны! – усмехнулся Хайрулла.
– Будешь к Мовлиду идти, скажи мне. Вместе пойдем.
– Да ну, не нужно! Подумают еще, что припугнуть хочу, с помощником пришел. Спасибо, Хамид, пойду домой.
– Как скажешь…
– Весь день испортил, гаденыш…
II
Хайрулла решил, не откладывая, сегодня же пойти к Мовлиду. – Вот только руки вымою и пойду – думал Хайрулла, направляясь к своему дому. Близнецы играли во дворе, перебирая пухленькими ручонками острые камушки. Малик, как обычно, возился с конем. Услышав шаги, Муъминат вышла на улицу.
– Принеси мне воды и помоги чем-нибудь перевязать руки, – сказал Хайрулла и сел на пень, который остался после срубки старого ореха.
– О Аллах! А что случилось-то? – удивилась Муъминат.
– Пожалуйста, давай без лишних вопросов! Потом расскажу.
Я сейчас спешу. Мне еще к Мовлиду нужно. Не любитель на кого-то жаловаться, даже на ребенка, но в этом случае придется.
– Дада, я с тобой, – крикнул издалека Малик.
– Не со мной! Сиди дома, мать слушай, – продолжал свой разговор Хайрулла, пока Муъминат аккуратно перевязывала руки. Малик обиженно глядя в их сторону начал со всей силы тереть лошадь.
– Ты что шкуру с нее собрался сдирать что ли? Оставь ее в покое, она чистая. Какой ты настырный, однако, – рассмеялся Хайрулла.
– Ну! Я пошел! Скоро вернусь! Малик, веди себя хорошо, – сказал Хайрулла и вышел со двора. Через некоторое время Малик подбежал к своей матери.
– Мам! А я знаю почему у дады руки в крови и к Мовлиду зачем пошел знаю.
– И зачем же пошел? А откуда ты вообще-то знаешь? – удивилась Муъминат.
– Сегодня утром даде пожаловались, что Андарбек украл у Кемси два мешка муки, так вот дада собрал сельчан и сказал, что Андарбека надо научить, наставить его на правильный путь, а Андарбек начал размахивать перед ним кинжалом, потом дада выхватил у него кинжал, согнул его пополам и выкинул. Вот так вот! А я все с пацанами видел, мы в щелочку смотрели, —с гордостью выложил все подробности Малик.
У Муъминат опустились руки. В сердце прокралась тревога. Она молча смотрела вдаль.
– Мама, ты чего? Эй, ты меня слышишь, – тронул ее за руку мальчишка.
– Слышу, Малик, слышу. Хоть бы беды не натворил нам этот чертов Андарбек и вся его эта непутевая семейка.
– Мама, а правда, что отец Андарбека, к которому сейчас пошел дада, доносы пишет властям на сельчан, а те потом ему муку дают, помогают поля вспахивать. Это правда, мам? Люди так говорят.
– Я тоже слышала. Не знаю, Малик, не знаю. Может и правда, а может и нет. Иди, вон посмотри Анас плачет там. Иди, присмотри за детьми, – сказала Муъминат и устало плюхнулась на порог, сжимая