беззвучным смехом.
– Разумеется, я вас знаю, – заявил он, – но, чтоб мне провалиться, если… Кто вы такая?
Она указала ему на лавку, напряженно следя за выражением его лица.
– Есть! – Он отступил назад и осмотрел ее с ног до головы. На лице его снова отразилось разочарование. – Нет, не может быть, я ошибся. Вы не могли жить в этой лачуге, – сказал он, указывая пальцем в сторону лавки.
Фрона энергично кивнула головой.
– Значит, это в самом деле вы? Маленькая сиротка с золотыми волосиками, которые я столько раз расчесывал и распутывал? Маленький чертенок, который бегал повсюду босиком и без штанишек?
– Да, да, – весело подтвердила она.
– Тот самый маленький бесенок, который в самый лютый мороз выкрал упряжку собак и отправился через Перевал, чтобы посмотреть, там ли конец света, потому что старый Маккарти рассказывал ей глупые сказки.
– О Мэт, милый старый Мэт! А помните, как я отправилась купаться с сивашскими девушками из индейского поселка?
– И я вытащил вас за волосы.
– И потеряли при этом один непромокаемый сапог, совсем новый!
– Как не помнить. Ну и история была! Просто срам один. А ведь за сапоги-то я выложил вашему отцу десять долларов чистоганом.
– А потом вы отправились через Перевал в глубь страны. И мы больше не слыхали о вас ни звука. Все думали, что вы погибли.
– Я как сейчас помню этот день. Вы плакали у меня на руках и ни за что не желали поцеловать на прощание своего старого Мэта. Но под конец вы все же сделали это, – воскликнул он с торжеством, – когда увидели, что я в самом деле ухожу от вас. Какая вы были тогда крохотная!
– Мне было всего восемь лет.
– Да, с тех пор прошло двенадцать лет. Двенадцать лет я провел в глубине страны и ни разу не высовывал оттуда носа. Значит, вам теперь должно быть двадцать лет.
– И я почти одного роста с вами, – подтвердила Фрона.
– Славная девушка вышла из вас, высокая, статная и все такое… – Он окинул ее критическим взором. – Вот только мяса, мне кажется, не мешало бы нагулять немножко…
– Нет, нет, – возразила она. – Не в двадцать лет, Мэт, – позднее. Пощупайте-ка мои мускулы, вы увидите. – Она согнула руку и напрягла бицепс.
– Ну и мускулы, – одобрил он с восхищением, нащупав вздувшийся узел. – Можно подумать, что вы в поте лица добывали себе хлеб.
– О, я умею драться дубинками, боксировать и фехтовать, – воскликнула она, поочередно принимая соответствующие позы, – и плавать, и нырять, и бегать взапуски и… ходить на руках. Вот!
– И это все, чем вы занимались там? А я думал, что вы поехали учиться! – строго заметил Маккарти.
– Но теперь учат по-иному, Мэт, и не набивают больше голову всякой ерундой.
– Что говорить, – если ноги в ход пойдут, тут уж не до головы. Ну, ладно, я вам прощаю ваши мускулы.
– А вы-то сами что поделываете, Мэт? – спросила Фрона. – Как вам жилось эти двенадцать лет?
– Как? Смотрите же! – Он расставил