валили на врага ветхую мебель, находили спрятанные двери. Щенки отвлекали тварей, пока беглец ожидал подъезжающий коридор. Наконец, Рен устал и сообразил, что должен был обойти Дом по меньшей мере четырежды. «Кого эти штуковины гоняют, когда гостей им не достаётся?» – подумал он. Чуть не позвал Бретту – загадать ей загадку: три кучи призраков столкнулись с пятью кучами призраков, сколько их стало? Ответ: одна большая куча призраков… Нет, Бретта ведь охотится сейчас в дальних краях. В одиночку или в незнакомой компании.
Мимо него на спине у призрака (и частично внутри прозрачного существа) проехало полгвардейца. Юное лицо покойника, пока не тронутое голодным монстром, не выражало ни тени надежды.
10
Трое гомункулов Эвена или его молчаливые родственники тащили покойника на старом одеяле. Алисия волокла за четвёртый угол, покусывая свой левый указательный палец. В нём сидела золотая стружка, заноза не толще эльфьей ресницы. Амулетница колючку вынимать не стала, привыкла грызть блестящий шип и вспоминать мастерицу Зюсску Занозу. Интересно, есть у неё теперь вязаный вампир?..
Мертвец оттягивал руку. Пришлось сменить.
Труп гомункула-художника нашли лежащим ничком на кухне среди неверских булок. Голову от тела отделяла тёмно-фиолетовая линия – знак, оставленный душителем. Зерафина предположила среди выпечки ночеградского удавочника, хищника кондитерских и пекарен. Алисия поделилась сплетней от Веськи Виттемун, что вельможи антистолицы посылают врагам пальцы, отделённые от тела. Те подползают к жертве, сжимают горло – и катятся по завершении миссии обратно к хозяевам. Никто не поверил.
В столичных домах умерших забирала Гильдия Червей – гробовщики. В Оомеке мертвецов относили на болото… Очевидно, в лаборатории происходила посмертная метаморфоза рипендамцев. Вопреки своей ненависти к смерти и всему некромантскому, Алисия присоединилась к процессии, подчиняясь свирепым гримасам Зерафины.
Трудно отказать в помощи тому, кто вырвал тебя из когтей мёртвой ведьмы!
Неужто Штиллер навсегда обернулся псом? Не разумнее ли было бы всё-таки стать Биццаро?..
Зерафина отворила двери лаборатории, и там сразу стало светло. Шушунов Дома выдрессировали неслыханно, хотелось утащить с десяток на племя. В зале с белыми стенами стояла уже знакомая «лодка» для путешествия на Остров. Крышка и алтарь отсутствовали или хранились отдельно. Повсюду возвышались неподвижные механические шушуны. На столе, похожем на мелкую жестяную ванну, что-то лежало под платком. Не человеческие останки: накрытое было несоразмерно коротким. Не гном даже. Чёрная ночеградская курица? Или две?
На свободный стол суетливый Эммерик, жена и безобразно расшнурованная Шенна со взглядом, направленным внутрь, взвалили мёртвого гомункула и заторопились прочь. Лабораторные шушуны не шелохнулись. Ждали ухода людей? Жилая комната сбоку, вместилище узкой неудобной кровати, тоже тронулась в путь,