идеально подходящий под диаметр дырочки, а затем заткнул ее. Убедившись, что газ не проходит наружу, Кан снял маску. Он делал все это неторопливо, но некая внутренняя сила превращала неспешные движения в танец. На душе у Кана стало свободно, он даже немного повеселел. Легкого воздуха ему хватит на пару месяцев. Он порылся в повозке, вытянул со дна грязный, рваный и выцветший обрывок красной ткани, и повязал его на клинышек, чтобы другие странники увидели место выхода газа издалека.
Третий закон странников гласил: пополняйте запасы воздуха при любой возможности!
Довольный и ободренный находкой, Кан зашагал дальше. Теперь его ноша скользила по колеям легко, без усилий. Газ, заполнивший противовес, поднимал повозку, делал ее не такой тяжелой.
Выбравшись из котловины, Кан обернулся.
Теперь этот участок лабиринта выглядел совершенно неприметно. Только вдалеке трепетала от ветра выцветшая красная тряпка, словно прощальный взмах руки, долетевший из древности.
Еще через пару дней и три развилки, которые Кан оставил позади, он понял, что скоро снова увидит людей. По лабиринту тянулся непривычный запах, все чаще попадались брошенные вещи, следы сапог или копыт. Впереди поселение оседлых, и довольно крупное.
Оседлые предпочитали всю жизнь находиться на одном месте. Они выбирали особенно крупные перекрестки, а затем селились в стенах, выкапывая там свои жилища. Племена оседлых редко сообщались друг с другом, просто потому, что никто из них не отваживался на дальние путешествия. А потому они медленно вырождались от многолетнего смешения крови. От вымирания их спасало семя странников. Каждый раз, когда в их селениях появлялся странник, он вносил свою лепту в разнообразие генов оседлых. Для этого, а также для пополнения своих запасов пластика, шкур животных, металла и других вещиц, что странники находили в лабиринте, они и селились на перекрестках дорог.
Заслышав вдалеке размеренный гул голосов, стук топоров и мотыг, Кан остановился – за поворотом или чуть дальше он встретит часовых. Он присел на краешек ноши, снял сапог, вытряхнул налетевшую внутрь землю, затем проделал то же самое со вторым сапогом.
– Наконец, выменяешь себе новые сапоги, – устало произнес странник, разглядывая почерневшие от земли ноги.
Кан мысленно окинул вещи, что тащил за собой в ноше, смекая, что он сможет отдать взамен обновок. Мысли его дернулись и остановились, когда забрезжил соблазн получить все даром – надо только остаться достаточно надолго, чтобы одна или несколько женщин племени понесли от него. Этот соблазн Кан отмел почти сразу, не дав подчинить волю, размягчить намерение как можно быстрее покинуть оседлых и вернуться в лабиринт.
Кан надел сапоги, и двинулся дальше. За поворотом действительно показались люди, но то были не часовые.
– Эй, приятель!
Кан поднял голову. Сверху на веревке спускался молодой мужчина с вязанкой длинной зеленой травы за спиной. Ногами он уперся в стену