в битве, всколыхнувшей политическую жизнь всей Европы от Венеции и Рима до Москвы, попало в донесения военачальников, шпионов и религиозных деятелей по своим инстанциям под именем «восставшая чернь». Уже 8 июня 1651 г. в ставку польского короля в Сокале были доставлены донесения шпионов о формировании новых казацких пехотных полков Хмельницким помимо тех реестровых казацких полков, которые пришли с гетманом под Збараж. Игорь Кириллович Свешников – работник археологического отдела львовского Института общественных наук, основной период деятельности которого, включая и археологические изыскания на месте битвы под Берестечком, приходится на советские 60-70 годы прошлого столетия, в своей работе «Битва под Берестечком» отмечал: «Факт скликання Хмельницьким ради селянських повстанців і їхньої відмови миритися з королем підтверджується і в донесенні шляхетського шпигуна від 4 червня та у свідченнях чотирьох шпигунів сокальского старости, які 8 червня прийдуть у Сокаль з табору Хмельницького. Зрозуміло, що неорганізовані маси повстанців і поділ її на полки, стали дуже важливими заходами, які необхідно було проводити до початку воєнних дій»1. Таким образом, с большой долей вероятности, можно предположить, что день формирования Острожского (он же Острогожский) казачьего полка – 4 июня 1651 года.
О битве под Берестечком, которая по количеству участников была крупнейшим сражением в Европе тех лет, написано много и подробно маститыми историками. Я же, понимая скромность своих знаний и возможностей, хочу сконцентрировать внимание на том, что уцелевший в битве целый казачий полк стараниями некоторых историков просто потерялся, а некоторые корифеи исторической науки и вовсе делают вид, что этот полк никогда и не существовал, а возник как бы ниоткуда весной 1652 года под Путивлем на границе Московского государства и Польши.
Несмотря на катастрофическое поражение войск Богдана Хмельницкого под Берестечком в последних числах июня 1651 года, вновь сформированный Острожский казачий полк уцелел. Сохранил структуру, вооружение, командиров, а в силу нежелания польской шляхты участвовать в немедленном преследовании казаков, вышедших, казалось бы, из безвыходного положения, из болот и топей рек Пряшева и Иква, успел отойти в Острог и организовать обоз для участия в общем отступлении на Белую Церковь. Думаю, что именно здесь, в Белой Церкви, и состоялось окончательное формирование Острожского полка и целей казаков и казачьей полковой старшины. По условиям Белоцерковского мирного договора Хмельницкого с королем осенью того же года казачьи реестры сокращались до двадцати тысяч. Сформированные из восставших крестьян и мещан полки ничего не получали за свою доблесть, труды и лишения, но вновь обязаны были возвращаться в рабство к своим польским панам. Как отмечают ныне некоторые современные украинские историки, «чернь восстала», отказавшись подчиняться реестровым казакам и гетману. Оказавшийся ненужным высшему командованию Острожский