на её спутника по машине) сообщил:
– Музей в полдень закрывается, однако в половине четвёртого снова будет открыт.
– А много ли ещё осталось? – поинтересовалась женщина.
– Нет, один зал. Да и там – всего одна картина… Хотите её увидеть? Я могу подождать.
– Не утруждайте себя, я подойду ровно в половине четвёртого!
– Новый билет не покупайте, – сказал смотритель, – я вас запомнил.
Уже на улице вдалеке она увидела прежнее кафе и подумала, что пора бы и поесть. Но, глядя на удаляющуюся фигуру смотрителя музея, вдруг произнесла:
– Быстро же ты меня забыл! Разве так бывает?
– Конечно, бывает! – ответил смотритель.
– Испугался?
– Вряд ли…
– Значит, другая женщина?
– Ты сегодня обворожительна!
– Это не про меня…
– Про тебя! Про тебя!..
Ничто не мешало её бесцельной прогулке. Плутая по безлюдным, безымянным улочкам, она вдруг случайно увидела приоткрытую калитку, за которой угадывались внутренний дворик, колодцы и коты, спящие на песке. В запущенном саду почти не было деревьев, и ничто не мешало видеть распахнутую дверь старого дома. Там, в полумраке, женщина узнала галерею, точно такую же, как на одной из картин в музее. Ей почудилось, будто она вошла в картину с другой стороны, со стороны сада. Если и было в этом что-то странное, то лишь то, что это событие нисколько не поразило её. Она уверенно проникла в сад и подошла к двери. Вошла в первую пустую комнату, где через окно бил резкий жёлтый свет и, растекаясь по боковой стене, вырисовывал пустой стол и единственный стул. Слева уже открывалась другая дверь, и в комнате с высоким камином неизменный стол отбрасывал невероятно длинную тень, так что казалось, будто столов два. Новой деталью была только дверь в глубине, запертая, а не приоткрытая, как другие, и это слегка замедляло продвижение. Ей подумалось, что дверь закрыта, потому что она не вошла в последний зал музея, и если она заглянет за эту дверь, то словно вернётся туда и завершит осмотр.
На первый взгляд, комната была недоступна. Хотя дверь легко распахнулась от транзитно летящей пчелы, и женщина обнаружила за ней то же, что и везде: струю жёлтого света, которая разбивалась о стены, стол, оказавшийся ещё более пустым, чем другие, с вытянутой тенью, будто кто-то резко сорвал с него чёрную скатерть и швырнул на пол. А почему бы не взглянуть на этот стол иначе и не увидеть в нём застывшего на четырёх лапах зверя, с которого только что содрали шкуру – вот она лежит теперь рядом у её ног. Женщина чуть разочарованно подошла к столу, села и закурила, забавляясь дымом, который вился в полоске света, рисуя сам себя.
Она вышла на улицу. В переулке какой-то парень спросил у неё, который час. Она подумала: что ей нужно поторопиться, чтобы успеть поесть. Она уже знала, что вернётся в музей.
– А вот и вы! – официант проводил её к заказанному столику, потом торжественно раскрыл меню и стал читать: – В один