оправданием.
Кто-то из моих девочек говорит, что, возможно, на меня так повлияли отношения с парнем по имени Артур, который был сутенером. Другие помнят какую-то женщину, которая втянула меня в эту грязь. Я бы очень хотела восстановить этот момент в памяти и разобраться во всем до конца, потому что сейчас, спустя столько лет, я не понимаю, почему вообще выбрала такой путь. Чем я руководствовалась?
Сутенер Артур действительно был в моей жизни. Некоторое время мы жили с ним и его мамой, а после, когда я уже снова могла возвращаться к себе домой, я привела его жить к своей маме. Артур был старше, и мне хотелось позлить маму. Мама, впрочем, приняла его довольно радушно, и мы даже несколько раз ужинали за общим столом. Я все тогда делала назло маме, глупая демонстрация взрослости и моя месть за то, что она подняла на меня руку. Но что я пошла по кривой дорожке именно с подачи Артура – этого я утверждать не могу. О его работе я почти ничего не знала.
А вот в то, что первой, кто втянул меня в секс-индустрию, была какая-то женщина, с легкостью верю, потому что помню ее главное требование – скрывать свой настоящий возраст. Она предлагала мне покровительство больших людей нашего города. Для встречи с ними нужно было приехать в сауну. Что там будет происходить, я понимала. Взрослые мужики разного общественного положения, которые годились мне в отцы и деды, были узнаваемы и присутствовали на этом вечере. Мужчина, который выбрал меня, был одним из руководителей подразделения на «КамАЗе». Без моего согласия ничего не происходило. Какое-то время мы с ним встречались. Он был добр и дарил мне дорогие подарки, давал деньги. На вопрос о возрасте я врала, что мне скоро стукнет восемнадцать. Иногда он приезжал за мной прямо к дому, и мне нравилось, как дворовая шпана провожала меня взглядами до дорогого джипа, в котором я уезжала. Почему потом этот человек исчез из моей жизни – тоже не помню, мне кажется, что все-таки из-за моего возраста. Я никогда не любила и не умела врать и, возможно, однажды просто созналась, что на самом деле мне нет и шестнадцати. Подсудное дело. Впрочем, когда я врала, что мне скоро 18, – это тоже была статья. Потом долгие годы у меня хранилась фотография этого человека, порвала и выкинула я ее совсем недавно.
Не думаю, что тогда я отдавала себе отчет в том, что делаю. Сложно было понять, что плохо, а что хорошо, когда сравнить не с чем. Ты юна и в голове еще нет принципов, которые бы запрещали такое поведение. А примера правильной жизни перед глазами нет.
В дни своих беспризорных скитаний я познакомилась с девочкой. Она была очень красивой и смелой, но при этом шалавой по призванию или, как тогда говорили, «слабой на передок». Где, с кем, как их много – все это ее не заботило. Но так как мы теперь шатались вдвоем, а она готова была давать всем без разбора, мы стали впутываться в глупые истории еще чаще. Однажды эта девочка предложила посмотреть на ее знакомых с точки. Точкой называли место, где работали уличные девчонки. В девяностые проститутки стояли на проспектах и улицах.