не было теплых отношений. Другие слуги тоже не раз жаловались на несносный нрав Амиры. Моя жена насквозь видит её порочную натуру и не скрывает своего презрения к ней. Кроме того, в этом году благородная Клавдия страдала тяжёлыми приступами хандры и иногда, не сдержавшись, выливала свои негативные эмоции на служанку. Теперь эта мерзавка решила отомстить моей жене своими лживыми утверждениями. Вели хорошенько выпороть её и пригрози, что, если она ещё раз откроет рот, чтобы порочить честь моей супруги, я прикажу отрезать ей язык. Более того, я не хочу больше видеть её в этом доме. Поручи ей какую-нибудь грязную работу за его пределами. Пусть чистит конюшни и спит там же. Красивая жизнь в роскоши ударила ей в голову и совершенно испортила её нрав.
Слегка успокоившись после своей гневной тирады, Вар заговорил с управляющим доверительным, почти дружеским тоном:
– Естественно, что редкая красота моей жены может пробудить самые смелые мужские фантазии, поэтому я некоторое время после свадьбы пристально наблюдал за ней в общении с молодыми мужчинами. Она никогда ни взглядом, ни жестом, ни словом, не давала повода усомниться в её целомудрии. Каждый раз, когда я видел отчаяние в глазах дерзких соискателей её благосклонности, я горячо благодарил богов за верность и преданность моей жены. Я знаю, что ничто не проходит в моём доме без твоего внимания, так скажи мне откровенно, были ли случаи в Риме или здесь, когда Клавдия Пульхра заглядывалась бы на мужчин или поощряла их внимание к своей особе?
– Никогда, господин, – уверенно ответил вольноотпущенник.
– Почему же ты поверил грязным наговорам лживой рабыни о том, что внучатая племянница главы римского государства возжелала дикого варвара? – укоризненно спросил Вар, не скрывая глубокого разочарования.
– Мой господин, Амира, возможно, что-то напутала или, как ты предполагаешь, лжет. Но я решил сообщить тебе о данной ситуации, чтобы ты мог принять предупредительные меры. Твоя супруга, благородная Клавдия Пульхра, очень молода, а молодые люди часто совершают ошибки. Я бы посоветовал оградить её от всяких возможных соблазнов, удалив раненого варвара из этого дома. Пока дикарь ещё болен и очень слаб, поэтому, я не думаю, что между ним и сиятельной госпожой могло произойти что-то порочащее её честь, но ситуация может измениться, и…
– Я уже сказал тебе, что верю в добродетель моей жены! Давай больше не будем говорить об этом, – раздраженно перебил его Вар и добавил. – После ранения этого германца прошло уже больше месяца, он должен был бы уже стоять на ногах. Этот прогноз сделал один из опытнейших врачей лагеря, который промыл и зашил рану на его левом плече перед тем, как отправить раненого сюда. Почему он всё еще болен и очень слаб? Почему его выздоровление длится так долго?
– Это другая причина, по которой я посоветовал бы тебе избавиться от этого варвара. Вряд ли из него получится хороший гладиатор. Он ужасно выглядит