чтобы она мне помогла, как она умеет.
– Лисища, знаешь, я хочу тебя кое с кем познакомить, – мягко улыбаюсь я и подвожу Лису к своему настырному Аполлону. – Давид – это Алиса, моя дочь. Алиса – это Давид Леонидович, поздоровайся.
– Здравствуйте, Давид Леонидович, – ой-ой, как невовремя Лиса включила ангелочка. Или что, обаяние моего очаровательного божества зацепило и Лису?
– Мама, вот ему ты сказала, кто я тебе, а мне – нет, – педантично улыбается кровь от крови моей. – Давид Леонидович – он кто? Мой новый папа?
Это гениально! Вот правда. Лиса, какая ты у меня молодец. Это ж, черт побери, прекрасно!
И я уже вижу офигевшие глаза Давида, который еще вчера меня впервые в жизни увидел, а сегодня моя дочь спрашивает вот такое.
А я тебе говорила: “Беги, мой мальчик”? Кто виноват, что ты такой непослушный? Вот! Наслаждайся!
Хотя вопрос, если честно, ставит в тупик и меня. Я не успела придумать, какой статус отношений с Давидом я обозначу Алиске. Ну, не говорить же: “Это, доченька, мальчик, который вчера очень понравился твоей маме. А сегодня твоя мама вовсю пытается от него отделаться”. Ну, Давид же тут стоит. И все слышит, ага. И нет, я не настолько хочу от него отделаться, чтобы позволить себе вытереть о свое дивное наваждение ноги таким образом.
– Друг, – мой Аполлон находится быстрее меня и произносит это, глядя прямо в глаза моей дочери, – я твоей маме друг, Алиса, – переводит свои невозмутимые глаза на меня и улыбка его снова становится бесстыжей. – Мы очень тесно дружим…
Теснее некуда, ага.
Господи, как не ржать в этой ситуации? Особенно когда видишь Алискин покерфейс, в котором буквально сквозит : “Да, да, конечно, прямо мать моя со всеми подряд друзьями меня знакомит”.
Обычно не доходит до этого дела, ага.
– Лиса, а где шарф?
Алиска чуть втягивает голову в плечи. Ну, ясно.
С утра нам показалось, что на улице весна и слишком тепло для шарфа. Ведь шарф в начале марта носят только лузеры, да? А ранняя весна – девочка капризная, погода успела смениться за половину дня и теперь на улице ветрище, и даже я зябко ежусь немного.
Еще спасибо, что из школы она вылетела в застегнутой куртке, а то “я же могу и вообще без куртки пройти, мне не холодно”. А я потом пытай её полосканиями горла, я ж палач, а Лиса – она совсем не виновата, что носилась по улице в не пойми каком виде.
Свой шарф я вяжу на шею Лисы, мстительно заматывая её по самый нос. Вот если заметит её Ваня Новиков из параллельного в таком виде – так ей будет и надо. Я даже заморачиваюсь, чтобы завязать тот шарф помудреней, Лиса любит всякие выпендрежные узлы.
– Помаду забыла, Лиса? – тихо улыбаюсь я, окидывая дочь критическим взглядом.
Помада простенькая, гигиеническая, с легким перламутровым блеском, но на самом деле даже этого достаточно “для настроения” одной одиннадцатилетней будущей вертихвостки.
Лисица шарится по карманам куртки, я заканчиваю свою операцию по спасению популяции человеколис от эпидемии ОРВИ.
– Идемте, –