следовать Никита Константинов.
Вымаливать прощение, кстати, было за что. Расстались с Есей они по глупости. Ну, как тогда считал сам Никита. Даже будучи женатым на матери своего ребенка, Константинов не особо сдерживал себя в общении с женщинами. Флирт, двусмысленные шуточки… А уж если собирались большой компанией, Никита был центром для каждой представительницы слабого пола. Танцы, ухаживания – все это не заходило за определенные границы, но в этом всем и был Константинов. Иначе не умел, да уметь и не хотел. А Есения с этим мирилась. Впрочем, был один эпизод, простить за который Никиту она так и не смогла.
– Сашка спит уже? – спросил Олег, присаживаясь рядом с Константиновым, что сейчас сидел и ворошил угли в догоревшем костре.
– Спит, ага. Воздух свежий, вот и вырубилась.
– Понятно, а то моя спрашивала, не хочет ли с ней Саня мультик посмотреть. – Олег помолчал, после чего вдруг спросил: – Ты чего смурной такой? И Еся куда делась?
Константинов пожал плечами. Захотелось отшутиться, причем довольно зло. Наружу так и рвались те чувства, которые полыхали в душе, когда представлял, с кем и где сейчас может быть его жена. Вместо этого ответил спокойно:
– Хахаль-ахаль у нее какой-то завелся. Вот к нему и усвистала. Не до друзей.
Олег промолчал. Только взял длинный прутик и тоже начал ворошить угли. Они то разгорались, становясь алыми, когда их поднимали, то подергивались белым.
– Хочешь мнение мое знать? Ну, чисто дружеское? – спросил наконец Олег.
Никита сцепил зубы. Примерно понимал, что именно скажет друг, потому и думал – стоит ли выслушивать то, что знал и так, или нет.
– Валяй, – все же кивнул после небольшого раздумья.
– Да ты в курсе и без меня. Есю возвращать нужно. Такую женщину, как она, упускать нельзя.
Он что, мысли читал? Вроде как семейную жизнь Никита с ним не обсуждал. Да и вообще ни с кем другим. А Олег говорил о том, что у самого Константинова было на уме.
– Посмотрим, – со свойственным ему притворным безразличием ответил Никита, поднимаясь. – Завтра видно будет, что там за ухажер завелся.
Он пожелал другу спокойной ночи, пошел к дому. Перед тем, как лечь спать, заглянул к Сашке. Она дрыхла, раскинув руки. Кукла валялась чуть поодаль, ближе к изножью. Дыхание дочери было ровным, размеренным. Безмятежный сон, какой бывает только у детей и людей, которым судьба не подбрасывает нервяков.
Впрочем, ругаться на судьбу Константинову было грешно. У него имелись чудесные дочка и жена. Он вообще был счастливчиком, если так разобраться. Родные и близкие живы и здоровы. Дом – полная чаша, с деньгами проблем нет. Вроде бы казалось – живи и радуйся. Сашку расти, еще одного заведи. Потом внуки, путешествия, мемуары даже может какие напишет. Счастливое и спокойное существование. А несло его совсем в другую степь. До этого момента. Сейчас вдруг отчетливо понял – все эти попытки быть самодостаточным без семьи провальны. Ему это не нужно, а в кучу баб кругом себя он уже наигрался.
Закрыв дверь в комнату дочери,