мире, где я могу спрятаться и знать: бабушка ни за что не выдаст меня на милость неприятелю.
– Жениться тебе пора, – вздыхает она тяжко, ероша мой чуб. – Одно бегаешь, прячешься, бедокуришь. Тебе почти двадцать семь, малыш. Надо бы уже определиться.
– Как встречу единственную и неповторимую – так и сразу, – честно прикладываю руку к сердцу и смотрю на ба преданно-искренним взглядом. – Ты ж понимаешь: душевная драма. Нику у меня умыкнули, а попробуй найти ещё одну такую же: умную, красивую, добрую.
Бабушка Ася не тот человек, которого можно разжалобить. Она поднимает указательный палец вверх и трясёт им, как перстом судьбы, перед моим носом:
– Беда в том, что Ника не твоя девочка изначально. Там всё ясно было с первого взгляда. И беда в том, что никогда не нужно искать ещё одну такую же. Попомни мои слова. Твоя тебя сидит, дожидается, как ночь солнца, чтобы стать утром. И только не говори мне о той вертихвостке, что приходится Нике сестрой. Тоже не твоя. Красивая, умная, но такая же шальная, как и ты. Ей бы построже кого. Чтоб – ух-х-х! – в кулаке держал! А вы только лбами бараньими с ней стукаетесь. Два разгильдяя!
Бабулю Асю понесло не на шутку. Но я ей всё прощаю. Она заменила мне мать. Вырастила. И не особо сопротивлялась моей дури. Приспособилась. Привыкла к джинсам и пирсингу. К бритым вискам и татухам. Не поощряла, но смирилась с моей любовью к быстрой езде.
Она бесстрашная, баба Ася. Настоящая Драконова мать. Я никогда не перестану ею восхищаться. Может, потому, что она единственная знает меня, как никто другой. Со всеми минусами и плюсами. Со всеми страхами и бравадой. Она мой личный рентген и совесть. И только ей я могу доверять. К сожалению.
– И ещё, – бабуленция поджимает строго губы. – К отцу завтра поехать надо. Хватит уже бегать, как обиженному щенку. И ты вырос, и папа твой повзрослел. А всё никак не поладите.
Опа. Тяжёлая артиллерия? Интересно, зачем я так сильно-сильно понадобился отцу завтра, что он даже бабулю подключил?..
Глава 7
Варя
– Послушайте… – я лихорадочно вспоминала имя-отчество Драконова-старшего и, к своему позору не могла вспомнить – вылетело из головы от неожиданности.
– Иван Аркадьевич, – видимо, по лицу понял мои затруднения папуля Ваньки. Какой чуткий, а главное – внимательный мужчина!
– Послушайте, Иван Аркадьевич. Думаю, вы немного не поняли сути наших разногласий с вашим сыном. Дело в том, что я и так занимаюсь с ребёнком, заметьте, совершенно бескорыстно в послеурочное время. Но, плотно общаясь с вашим мальчиком уже второй год, подозреваю, что он… эээ… немного лукавит. И не так безнадёжен, как хочет казаться.
– Другими словами, – ловит налету мой эзопов язык проницательный папулька, – он издевается, а, говоря по-современному, троллит вас, Варвара Андреевна.
И вот тут на меня напал ступор. Я пыталась что-то сказать, но, как говорят в народе, – ни тпру ни ну. Слова не могла выдавить в ответ. Что-нибудь достойное брякнуть, чтобы совсем уж низко не упасть в глазах дорогого родителя.
– Не