.

то, что мне нужен ее статус. Чтобы общество видело в ней замужнюю даму, а мои партнеры воспринимали ее всерьез. Так она говорила тебе?

      Я неопределенно пожал плечом.

      – Моя дочь в любом случае унаследует все, чем владеет наша семья. Завещание мы уже составили, – ровным, почти скучающим тоном говорил Громов. – Руслана этого не знает. И пусть все так и останется.

      – Послушайте, Михаил Данилович, если все так, то зачем вам я? Вам нравится играть жизнью Русланы? Нравится видеть, как она из кожи вон лезет, только бы угодить вам? – прищурился я.

      – Влад Неверский, – помолчав, Громов выплюнул имя Русиного недоженишка так, словно говорил о дерьме. – Я слишком поздно понял, что он копает под меня. Мне нужно подстраховаться, если я не вытяну все дела за следующие несколько мсяцев, и эта сволочь окажется прозорливее меня. Львовский Дима обещал мне проверенного и надежного мужика, способного решить любые проблемы моей дочки, в случае моей смерти.

      – Польщен, – хмыкнул я.

      – А я гляжу на тебя и думаю: Львовский выжил из ума на старости лет, – усмехнулся Громов, выпивая залпом порцию алкоголя, даже не поморщившись. – А поскольку другой кандидатуры у нас нет, придется из тебя сделать мужика.

      – Да как бы родители до вас уже постарались, Михаил Данилович, – съязвил я.

      – В понедельник утром явишься в «МиГро», буду вводить тебя в курс дела, – командовал Громов.

      – В понедельник у меня рейс до Парижа, а оттуда я лечу на съемки, – спокойно сообщил я.

      Громов что, тоже рехнулся? Какой из меня офисный работник? Да нет уж! Спасибо, не хочу!

      Михаил Дмитриевич минуту сверлил меня взглядом: «Сейчас я встану, кретин ты слабоумный, и размажу тебя тапкой о стену!».

      – Договор с Русланой уже подписан. Согласно разделу второму пункт семь, я не имею права вмешиваться в дела компании, в которой работает, либо которая принадлежит полностью или частично гражданке Громовой. Извините, Михаил Данилович, но у меня собственный бизнес, – пояснил я свою позицию.

      – Тоже мне, бизнес, жопой трясти, – четко расслышал я бормотание старика.

      Спокойно, Проша, главное, не идти на открытый конфликт. Громов – это не добрый братец Рома, которого можно послать за такую фразу.

      – Почему бы и не потрясти, если жопа хороша и за нее отлично платят, – ответил я.

      Мысленно уже представил, как Громов сжимает массивный кулак и сносит мне челюсть. Сам, без вмешательства охраны. А я ничего ему не сделаю в ответ. И не потому, что мужик – шире в плечах и старше на тридцать лет. Просто потому, что он отец моей будущей жены.

      Вместо этого Громов поднялся со своего места. Вновь подошел к бару. На этот раз не спрашивая, плеснул выпивку в два стакана. Кивнул на один. Второй взял сам.

      – Парни отвезут. Или здесь переночуете. Места валом, – спокойно произнес Громов.

      Что ж, кажется, у меня будет тяжелый год. А с таким тестем – вполне возможно, что и адский.

      – Чем Дима «подловил» тебя? Чем надавил? – полюбопытствовал Громов, когда я осушил порцию бурбона.

      – Хотел