направился за ней, и в этот момент его нервы напряглись в предвкушении того, что он сделает дальше.
«Да, – проворковала его магия, наслаждаясь дерзкими мыслями, – мы не такие трусы, как они».
«Да, – согласился он. – Мы другие».
Одним уверенным движением пират снял маску.
Наполняющий комнату жар окутал его и без того теплую кожу. Он сделал глубокий вдох, аромат свободы сладко пробежал по вкусовым рецепторам. Те, мимо кого он проходил, потрясенно перешептывались, узнавая его черты, показавшиеся первыми.
Но пират с готовностью проигнорировал их.
Его личность не станет здесь его слабостью. Чего нельзя сказать о других, которые цеплялись за свою маскировку и ложное ощущение безопасности.
«Пусть они узнают меня, – подумал пират. – Пусть мои грехи последуют за мной».
Его уже называли чудовищем. Почему бы не оправдать эту славу?
В конце концов, без монстров не было бы героев.
И Алос Эзра собирался стать тем монстром, который сделает всех героями.
Значительное время спустя, на самом деле годы, когда раны превратились в застарелые шрамы
Глава 1
Если вы бросали ножи через переполненную таверну в Королевстве воров, существовало только два варианта: или вы крайне точны, и у вас есть все шансы на победу, или же у вас проблемы с меткостью и вам нечего терять.
Независимо от того, был верным вариант номер один или два, поступок, несомненно, не самый умный.
Так получилось, что Ния Бассетт восхищалась глупостью.
Поэтому совсем неудивительно, что она метнула клинок прямо в толпу ничего не подозревающих посетителей в тот самый момент, когда это же сделали две ее сестры. Ножи рассекли воздух, пролетев из конца в конец – один едва не отрезал чужое ухо, другой скользнул меж пальцами двигающейся руки, третий срезал тлеющий кончик сигары – и все три лезвия с влажным шлепком вонзились в яблоко, которое бармен ел на противоположной стороне комнаты.
Конечно, ключевое слово ел, учитывая, что теперь его еда оказалась приколотой к колонне рядом.
– Мой нож попал первым! – воскликнула Ния, ее сердцебиение участилось, когда она повернулась лицом к двум своим сестрам. – Платите.
– Боюсь, дорогая, у тебя ухудшается зрение, – сказала Ларкира, поправляя свою украшенную жемчугом маску. – Именно мой клинок находится посередине.
– Да, – согласилась Арабесса, – но ведь очевидно, что глубже всех вошел мой, а это значит…
– …ничего, – закончила Ния, и в ней зашевелилось раздражение. – Это абсолютно ничего не значит.
– Учитывая, что теперь ты должна мне еще два серебряных, – сказала Арабесса, ее медная маска сияла в свете факелов таверны, – понимаю, что хочется поспорить, но…
– КТО СМЕЕТ БРОСАТЬ В МЕНЯ КЛИНКИ? – рявкнул бармен из-за стойки, прерывая, что, как думала Ния, обещало стать занудным спором.
В таверне воцарилась тишина; каждое