я хотела просто отпустить восвояси, заручившись вашей поддержкой, – сказала княжна, всё ещё не опуская своего оружия. – Что касается вашего проклятого родственника и его не менее проклятого друга… Они мои враги. Они враги моей страны, моего народа, моей семьи. Что, как вы думаете, я могу сделать с такими людьми?
– Я, кажется, понимаю смысл вашей борьбы, – ответил медленно Алекс. – Мне всё ясно. Игра двух партий – остзейской и польской. И вы ныне, как Юдифь… Но вы ошибаетесь, считая меня предателем. Я не предатель.
Он увидел окно, разумеется, закрытое и зашторенное. Этаж здесь, слава Богу, первый, хоть и довольно высокий. Он сделал два шага назад, всё ещё обдумывая – сумеет ли выпрыгнуть в окно, когда Анж задумает метнуть в него свой кинжал? Или нет?
Княжна заметила его передвижения.
– Это ваше последнее слово? – проговорила она.
Барон улыбнулся несколько смазанно:
– А как может быть иначе?
– Ну, раз так, умрите! – и Анжелика кинула нож в своего собеседника.
Его спасла быстрая реакция. Выставив перед собой руки, он дёрнулся в сторону. Кинжал по касательной вонзился в левое запястье, чудом не прорезав главную артерию. В тот же миг, не почувствовав боли, Алекс прыгнул в окно, разбив собой стекло, и очутился на улице. Множество осколков впилось ему в спину, грудь, порезало голову. Он быстро выдернул кинжал из руки и побежал прочь. Кровь хлестала у него из раны, но барон пережал её манжетой своей рубашки. «Надо на Каменный остров, срочно», – сказал он и вспрыгнул на первого попавшегося извозчика, который с сомнением оглядел окровавленного барина. «Трогай!» – закричал страшным голосом Алекс. – «На Каменный! Живее!» Потом, увидев лодку, немедленно вспрыгнул в неё, пугая всех переправляющихся вместе с ним своим видом.
Вот и дача Ливена; огни светятся, значит, кто-то дома. Сестра, вышедшая его встречать, закричала от ужаса.
– Твоя подруга Анж – это дьявол, – сказал он, запыхавшись. – Это, – указал он на своё запястье. – Она сделала. Кинжалом.
Доротея позвала слуг и приказала им промыть раны её брата. После этого он сбивчиво изложил всё то, что произошло в мастерской мадам де Жюль.
…Когда Кристоф вернулся домой, то увидел, что его родственник Альхен фон Бенкендорф и его супруга оба сидели на диване. Они оба мрачно и враждебно поглядели на вошедшего графа. Он обратил внимание, что левая рука Алекса была перевязана какой-то тряпицей – и голова тоже.
– Что произошло? – спросил он.
– Нет, это я тебя должна спрашивать, что произошло? И что вообще происходит? – твёрдым голосом спросила его жена, оглядывая его холодным взором зелёных глаз.
Граф понял: первый удар Аспид нанёс. Так что таить от жены бессмысленно, тем более, что и брат её пострадал. Он всё рассказал. Доротея выслушала его, не перебивая. Граф боялся, что она запаникует, испугается – нет. Наоборот, в её глазах он заметил огонёк живейшего интереса к тому,