ещё не совсем светло, но внимание собратьев привлекли кое-какие изменения. Сам родник был небольшого размера. Его можно было и не заметить невнимательному путешественнику. Трава служила ему хорошей маскировкой.
Источник окружала мягкая почва, на которой, рядом со следами копыт, оставленных вечером, располагались новые отпечатки. Судя по ним, существо было немалых размеров, о чём говорили здоровенные ладони с длинными пальцами и когтями.
Витус умел распознавать звериные следы, но опыт следопыта подвёл его, оставив разум в смятении.
– Не ты ли мне предлагал заночевать тут рядышком? – спокойным голосом произнёс Альтаир, смотря на Витуса, изучающего след.
– Ночью оставлен.
– Да неужели? Как догадался? – ехидничал наставник.
Витус сурово осматривал родник, не обращая внимания на шутливые вопросы.
– Медведя или ежа? – донимал его Альтаир.
– Не смешно, – окрысился тот. – Скорее всего, оборотень.
Он попытался найти другие следы, но кроме примятой травы ничего конкретного не нашёл. Но и по ней можно было определить маршрут существа. Направилось оно прямо к месту их ночного привала. Витусу стало не по себе.
Альтаир слез с лошади и подвёл её к воде.
– Сервункул, – сказал он.
– Что? – переспросил Витус.
– Сервункул, а не оборотень.
– Как ты определил?
– У меня есть то, чего нет у тебя. Забыл?
Знакомые слова донеслись до ушей Витуса, и он решил уточнить:
– Ум?
– Опыт.
– Как же я сразу не догадался.
Он повернулся спиной к Альтаиру. Его не забавляла подобная манера общения. Дополнительных вопросов он задавать не стал, чтобы не дать товарищу дополнительных материалов, которые бы тот использовал для постройки своих издевательств.
Молчание сопровождало их дальнейший путь до тех пор, пока Витусу не наскучила безмолвная езда, и он не спросил:
– Не поведаешь об этом звере?
– Что хочешь знать? – Альтаир не горел желанием вступать в диалог, предпочитая ехать в тишине, однако наставник обязан был поделиться знаниями со своим учеником.
– Думал, упрекнёшь в том, что надо книжки читать, – проговорил Витус с косой улыбкой на лице.
– Ты уже съел все запасы упрёков. Моя кладовая пуста, – пробубнил тот. – А их там на три твоих жизни было.
Небо было чистым. Погода солнечная. Ветерок приятно соприкасался с кожей лица. Капюшоны у обоих были сняты, ведь скрывать лицо и направление глаз было не от кого.
– Мне казалось, они живут уединенно, в глуши.
– Это одиночка. Изгнан из стаи, либо она погибла, – Альтаир вполглаза посматривал по сторонам, – Теперь, словно бешеная собака, будет носиться по округе. До тех пор, пока топором череп не разобьют, если конечно найдётся крепкая рука.
– Ту семью он погубил? Сервункул?
– Наверняка не скажешь. Тех северян просто убили. И голод тому причиной не был. Обычно такой зверь входит в семейство, которое живёт вдали от людей. Это