уничтожим всех. Убьём всех мужчин. И всех их женщин изнасилуем, а потом убьём, или убьём, а потом изнасилуем. А тех, кто останется, сожжём. От этой дикой холодной мерзкой страны останется лишь пепел для удобрения полей наших трудолюбивых фермеров.
Второй отряд нашей части, возвращаясь в четверг с акции, попал в засаду. Бандиты истребили 90% отряда. 80 истинных арийцев погибли героями. Командира – отряда штурмбаннфюрера Хорста, бандиты, взяв в плен, подвергли унизительной казни. Засунули ему в задний проход раскалённую кочергу. Недочеловеки дали ещё одно доказательство, что наш способ ведения войны против них абсолютно верен.
Едем карать! От нетерпения потею, мучает жажда. Несколько хороших глотков шнапса из фляжки меня освежают. Солдаты моего подразделения от меня не отстают: им не терпится вступить в бой, и они пьют не как обычно, а гораздо больше. Гордость нации. Настоящие немецкие солдаты. Фюрер может гордиться нами.
Там, где погиб отряд Хорста, в непосредственной близости деревень нет. Судя по карте, есть большое русское поселение в десяти километрах. Наша, усиленная другими подразделениями часть направляется туда. Они не могут быть не виновны. Не могут.
Я теряю свою личность, растворяясь в море оранжевой ярости. Нет сомнений, нет страха. Исчезаю, исчезаю… Хорошо.
Мы устроили этим русским настоящую бойню. Перепахали деревню вдоль и поперёк, основательно засеяв семенами смерти. Наша злоба нашла выражение в жестокой мести. Мы никого не стали сгонять в одно место: расправлялись там, где их находили. Спешили, поэтому поразвлечься, как обычно, нам не удалось. Не помню сколько точно я лично отправил на тот свет, должно быть, не меньше полутора десятков. К концу акции моя форма насквозь пропиталась моим потом и чужой кровью. Мои товарищи выглядели не лучше. В копоти, лица красные, как у демонов. Так и должно быть. Нас они обязаны бояться и почитать, как богов, ну или как господ.
Фронт прорван. Немыслимо! Большевики, завалив наш передний край трупами своих солдат-рабов, дали временный повод красным лидерам кричать в пропагандистский рупор о своих победах.
На фронте катастрофически не хватает солдат. От союзников мало толку, трусливые крысы. В спешном порядке нашу часть бросили ликвидировать прорыв. Целых два месяца мы, элитная часть СС, гордость нации, уничтожаем большевиков на самом ответственном участке фронта. Держим крепко оборону. Им не пройти, обломают Советы о наш железный панцирь ядовитые зубы их дивизий. В бою один эсэсовец стоит двадцати коммунистов. Свиньи.
Если бы не наши соседи – венгры, дьявол бы их забрал, – мы бы давно с ними покончили, перешли бы в контрнаступление. Венгерские полки бегут при первых залпах русской артиллерии. Жалкие трусы. Вечно нам приходиться за ними подчищать. Постепенно наши части превратились в пожарные команды, которые бросали в пекло, чтобы затыкать дыры русских прорывов.
Бой у полуразрушенной в предыдущие три дня обстрелом деревни. Сейчас мы пойдём в атаку и выбьем противника с занятый