И снился оберштурмбаннфюреру тот же навязчивый шизоидный сон, который преследовал его вот уже в течение нескольких ночей: он обнаруживает себя на огромной груде сокровищ, которые медленно, но неотвратимо, словно убийственная трясина, засасывают его, угрожая погубить в своих недрах.
Барон терпеть не мог ни снов, которые обычно именовал «потусторонним бредом», ни их толкователей, тем не менее этот «потусторонний бред» почему-то казался ему по-настоящему зловещим.
Проснулся же фон Шмидт уже в те минуты, когда загрохотали зенитные орудия, а все пространство над кораблем стало изрыгать рев авиационных моторов.
«А ведь ты никогда не простишь себе того, что, доставив в Европу невиданные сокровища, так и вернешься с войны разорившимся аристократом, не имеющим за душой ничего, кроме трех орденов и двух нашивок за ранение», – молвил себе барон, вновь принимаясь за бутылку прекрасного вина.
Несмотря на налет вражеской авиации, оставлять свою каюту оберштурмбаннфюрер не торопился. К чему суетиться? Все равно более защищенного места на этом «летучем голландце» ему не найти. Да и на палубе с его пистолетом тоже делать нечего. Так стоит ли напрашиваться на третью нашивку о ранении?
– В этот раз налетали не англичане, а американцы, – презрительно сплюнул себе под ноги командор, когда налет был завершен и фон Шмидт все же явил команде свой синюшно-бледный лик.
– Вы уверены в этом? – спросил барон только для того, чтобы как-то отреагировать на слова старшего по чину.
– Как в самом себе. Отчетливо видел их бомбардировщики.
– Впрочем, какое это имеет значение: кто именно нас пытался угробить: «темпесты», «спитфайтеры»[6] или что-то там из летающего арсенала англичан? – проворчал барон.
– Все выглядит намного сложнее. Появление американцев может означать, что и они тоже знают об операции «Бристольская дева».
– Откуда им знать об этой операции? И потом, насколько мне известно, пилотов награждают за потопленные корабли, а не за содержимое их трюмов.
– И за содержимое – тоже, – не сдавался командор. – Слишком уж наша операция необычна, чтобы противник даже не догадывался о ней. Немалый куш достанется тому, кто раскроет тайну «Африканского конвоя Роммеля», поэтому-то разведки не дремлют.
– Просто пилоты увидели германские корабли и устроили нам классическую «ужиную охоту».
– А предчувствие почему-то подсказывает, что после войны америкашки начнут путаться у нас, хранителей сокровищ фельдмаршала, под ногами, конкурируя в этом не только с англичанами, но и с французами, итальяшками, и даже с русскими.
– Ну, русские-то здесь при чем?
– При сокровищах, при чем же еще?
Офицеры молча обшарили биноклями все видимое пространство вокруг конвоя, и лишь после этого фон Шмидт изрек:
– Мало нам англичан, так еще и янки эти чертовые, с их «темпестами» и «спитфайтерами»!.. Полное тыловое дерь-рьмо!
7
Небо над конвоем давно опустело, а