Овербек, не опуская бинокль, но вместе с тем краем глаза наблюдая за реакцией Штубера. – Чем разочарованы? По-моему, «Лама в зеленых перчатках» предоставил нам не такой уж плохой человеческий материал.
Сейчас у штандартенфюрера не было никакого желания убеждать в чем-либо заместителя начальника «Регенвурмлагеря». Но еще меньше ему как экс-коменданту хотелось, чтобы о боевой выучке зомби-воинов барон докладывал Скорцени с такой же кислой миной, с какой наблюдает сейчас за яростным учебным боем.
Да, пока что учебным. Но ведь по-настоящему яростным. Несмотря на то, что у противников нет ни боевых патронов, ни штыков или хотя бы ножей.
– Тем и разочарован, что перед нами пока еще не бой, а всего лишь кадетские учебные игры на полянке, – иронично процедил штурмбанфюрер, поеживаясь в своем легком прорезиненном плаще. Его машина стояла на холме, рядом с броневиком «низверженного» в свое время коменданта «СС-Франконии» Овербека, проходившего теперь по всем официальным документам лишь под псевдонимом «Центурион».
– Считаете, что замена холостых патронов боевыми, а бутылки с водой на гремучие «коктейли Молотова» произвела бы на них какое-то особое впечатление? – пожал широкими, обвисающими плечами Овербек.
Это несоответствие иконописного личика экс-коменданта его крепкой, широкоплечей фигуре ставило в тупик любого ценителя мощи мужского тела. Даже «великий психолог войны» барон фон Штубер, и тот не раз представал перед вопросом: чему доверяться при оценке этого человека: его «богоугодному» личику или фигуре уличного громилы?
– А вы прикажите заменить, и сразу же убедитесь. Боевые патроны ждут их в кузове машины.
– Но такого приказа не было.
– С каких пор вы стали приказопослушным, Центурион? Столь унизительно… приказопослушным?
– Сразу же, как только ощутил дыхание крематория. У его печи – и приказы, и сама жизнь воспринимается, знаете ли, как-то по-иному.
– «Дыхание крематория»… – согласно кивнул фон Штубер. – Прекрасно сформулировано. Я бы даже сказал, изысканно. – Аргумент и в самом деле показался ему убедительным. – Дыхание крематория – как дыхание смерти перед очередной бессмысленной атакой! Такие аргументы судьбы оспаривать всегда трудно.
– Разве вам не известно, что командование слишком ценит даже обычного зомби-воина, чтобы пускать его в расход прямо на полигонах?
– Да наштампуем мы вам этих зомби, Центурион! Не пройдет и двух месяцев, как вы поведете в бой целый легион зомби, смерть которых станет вашим собственным бессмертием.
– Вы невнимательны, барон, – в голосе штандартенфюрера появилась какая-то вежливая жесткость. – Я сказал: «даже обычного зомби-воина».
– Хотите сказать, что тибетцы составляют некое исключение из общего числа зомби?
Взгляд, коим пронизал барона разжалованный комендант «Регенвурмлагеря», расшифровывался очень просто: «Ты действительно не знаком с приказом, который относится к тибетцам, или