считал подарком судьбы, что по чину он – «рейхсмаршал», а не рейхсфюрер. Что, однако, не влияло на отношения к нему фюрера, считавшего, что войну рейх проигрывает исключительно из-за бездарности командования люфтваффе, не сумевшего выиграть ни одной воздушной битвы, а посему давно утратившего господство в небе. В этом мнении он укрепился еще во времена неудавшейся «Битвы за Англию», которая велась в основном в воздухе.
Поскольку разговор происходил в присутствии Штубера, барон тоже считал себя причастным к устройству судьбы Овербека.
– Компромат у нас есть на всех, в том числе и на меня, – благодушно заверил рейхсфюрера СС Отто Скорцени. – Тем не менее причислять Овербека к числу предателей – чистейшее безумие.
– Вот и займитесь его судьбой, Отто. Кажется, вы как раз назначаете своего лучшего соратника фон Штубера заместителем начальника лагеря по безопасности? – вопросительно уставился на него рейхсфюрер СС.
– На какое-то время. Долго задерживать Штубера вдали от фронта не выпадает, он всегда должен быть по рукой.
– Тогда в чем дело? Вместе со Штубером и решайте, как с ним поступать.
– Считаю, что отправлять его на фронт нельзя. Если его захватят в плен, все тайны «Регенвурмлагеря» окажутся в сейфах наших врагов.
– Фронт исключается – это было ясно с самого начала, – признал его правоту Гиммлер.
– И еще…Фюрер прямо заявил, что не желает больше слышать об Овербеке.
– Фюрер действительно высказался в этом духе, – неохотно согласился Гиммлер.
– Даже не «в духе», а почти дословно. Обратите внимание: фюрер не приказал казнить его, а всего лишь повелел сделать так, чтобы он никогда больше не слышал об этом штандартенфюрере.
– Стоит ли так волноваться о судьбе этого штандартенфюрера, Отто? И потом, если мы с вами не примем решения убрать Овербека, никто иной на это не решится. Даже Мюллер, поэтому успокойтесь.
– Я о другом, – не дал сбить себя с толку обер-диверсант рейха. – О редком проявлении слишком редкого в наше тяжелое время великодушия.
Гиммлер твердо знал, что фюрера спокойно можно назвать последним из германцев, кого следовало бы заподозрить хоть в каком-то проявлении великодушия, поэтому, услышав столь лестный отзыв из уст Скорцени, недоверчиво взглянул на него: уж не ерничает ли этот офицер СД?
– Его раздражение можно истолковать и таким образом, – согласился рейхсфюрер СС, немного поколебавшись.
Как и Скорцени, он понимал, что в деле с Овербеком следует иметь какое-то убедительное объяснение того, почему не выполнено решение фюрера. На тот случай, если Гитлер все же пожелает еще раз услышать имя бывшего коменданта «Регенвурмлагеря» и даже поинтересуется, как тот был наказан.
– И больше не услышит о нем. Поскольку чина его фюрер не лишил, мы назначим штандартенфюрера Овербека командующим зомби-войсками «Регенвурмлагеря.
– Командующим?! – поморщился рейхсфюрер СС.
– …Не