германского генерала что рядовой румын, что маршал – это все равно жалкий, неполноценный, достойный снисхождения мамалыжник…
– У вас есть сведения о дальнейшей судьбе этого Черного Комиссара, бригадефюрер?
– Только что стало известно, что по приказу командования оборонительного района он высадил в воздух свою береговую батарею вместе с казематами и принял командование батальоном морской пехоты, сформированным из артиллеристов и бойцов прикрытия. Сражается в том же Восточном секторе обороны города, в котором располагалась батарея.
– Хотите сказать, что у вас есть человек, способный выйти на контакт с ним?
– В районе Восточного сектора остался штурмбаннфюрер СС Вольке с несколькими своими людьми, которым приказано разворачивать сеть агентуры СД в этом регионе. Кроме того, на контакт с ним должна выйти наша агентка из румынских украинцев, уже известная вам Терезия Атаманчук.
– Видел ее, да…
– Как вы понимаете, эта красавица способна спровоцировать на контакт кого угодно.
– Что совершенно неоспоримо. Постарайтесь взять Черного Комиссара живым и сразу же сообщите об этом моему адъютанту. Если Гродов откажется сотрудничать, мы устроим показательную казнь на центральной площади города как убийцы румынских освободителей.
– То есть в любом случае честь ему будет оказана, – скабрезно улыбнулся фон Гравс, ни на минуту не сомневаясь, что сотрудничать с румынами этот русский офицер откажется. Другое дело – сотрудничество с СД или служба в вермахте. Однако дальнейшая судьба Черного Комиссара предметом полемики становиться сейчас не могла, не та ситуация. – Осталось только взять его живым. Что не так уж и просто.
– Будет правильным, если в случае удачи вы немедленно передадите этого пленного румынской военной разведке, – сухо завершил разговор все еще находившийся под разительным впечатлением от Восточного фронта кондукэтор. – Ее люди, как и люди сигуранцы, будут предупреждены.
15
Свое ложе они устроили в стоявшем рядом со штабным зданием вагончике, на какое-то время изгнав из него писаря, телефониста и отдыхавший наряд охраны штаба.
– Слишком рано вы перешли на зимние квартиры, бойцы, – упрекнул их комбат. – В полевых частях такое не поощряется. Согласен, сержант?
– Поближе к штабу держимся, товарищ капитан, – с ленцой старослужащего в голосе объяснил старший наряда, стараясь не задерживать взгляд на прятавшейся за широкой спиной комбата женщине.
– «Держаться поближе к штабу» – тактика, конечно, потрясающая.
– Враг, вон, совсем оборзел, – попытался оправдать свою тактику сержант.
– И все же советую держаться поближе к передовой, бойцы-окопники. Но пока что – сорок минут вам на лунные ванны за пределами видимости. Затем этот «дворец» снова ваш. – Комбат проследил за тем, как моряки поспешно удаляются в сторону ограды, и победно оглянулся на Терезию. – Апартаменты