и тот понял: сильно Боксер попортил им жизнь, если они желают стереть его с лица земли.
– Договорились! – Турецкий повернул голову к Плетневу.
– Ну что, вздремнем пока? А то завтра с утра надо, чтобы голова работала.
– Да и мы поспим, нам с утра надо свеженькими выглядеть. Придется с утречка наверстывать, раз ночная смена пролетела, как трусики без резинки… – хихикнула Марго. – Кушать-то каждый день хочется.
Девчонки прижались друг к другу и закрыли глаза.
– Да, поговорка «Солдат спит – служба идет» явно не про вас, – ухмыльнулся Плетнев.
– Да и не про вас… – отшутилась Марго.
Утром дежурный разбудил всех, зазвенев ключами и открывая замок.
– Ну, что тут за сонное царство? Смотри, как устроились! И никого совесть не мучает. Дрыхнут, как будто им тут отель. Давай, ты первый, – обратился он к Плетневу. – Наш лейтенант очень обрадовался, когда узнал, что старый знакомый заявился…
Все зашевелились, заговорили разом, но дежурный прикрикнул.
– Тихо! Расшумелись… До каждого очередь дойдет. А ты выметайся отсюда – все провоняла…
Бомжиха, собирая свои многочисленные грязные пакеты, заворчала:
– Так не фига было приводить. Я что – напрашивалась?
– А кто вчера мужику морду расквасил? Ладно бы своему, а то цивильному, при портфеле…
– Значит – за дело! – буркнула бомжиха и наконец, прихватив свое имущество, вышла.
– Начальник, а я? – заканючил немытый.
– А ты посиди, вспоминай, где твои документы.
Мужик помрачнел и недовольно забормотал себе под нос:
– Были бы документы, я бы вкалывал на стройке… За ворами своими смотреть надо… Заарестовать нормального человека каждый дурак может, если у него местные бумажник и вещи скрали…
– Местные по вокзалам не шляются. Они дома сидят. Пить не надо с кем попало! – отчитал дежурный обиженного гостя города Новороссийска.
3
Лейтенант Виктор Георгиевич Васнецов знал, что его в отделении милиции недолюбливали. Как-то за праздничным столом, когда все собрались отметить День милиции, Савельев спьяну выразил общее мнение. Дескать, заносится лейтенант, компанию избегает – не желает участвовать в дружеских застольях по случаю прибавления семейства своих коллег, дней рождения и прочих радостей, коими и так не слишком богата их опасная работа. Васнецов не запомнил дословно, но обиду затаил. Да, он заносчив, слишком гордый, с большим самомнением, но так имел право думать о себе только он сам. И за компанию не любил выпить только потому, что знал: алкоголь делает человека слабым. Спьяну мало ли что можно ляпнуть лишнее, а потом твоя откровенность может против тебя таким обернуться! Его не пугали неприятности в работе, он умело им противостоял, потому что продумывал каждый свой шаг и ошибок не допускал. Он опасался тех неприятностей, которые могли подпортить его репутацию. А главной ценностью для Васнецова была его репутация человека неподкупного, ответственного и здравомыслящего.
И