сказало: «Послушайте, теперь вы ведь такие же, как все. Видите, чтобы вам хоть как-то помочь, мы открыто о вас говорим и пишем. Мы признаем, что вы имеете такие же права, как все остальные. Так что берите и пользуйтесь. Давайте двигайтесь вперед и развивайтесь сами. Больше содержать вас не можем». В общем, Постановление – это был такой скорее декларативный документ, который юридически признавал закрытые города как существующие и несекретные и мягко намекал, что со своим потенциалом в перечисленных сферах они могут многого достигнуть. Вместе с тем он был очень расплывчатым и неконкретным, носил скорее политический характер. В это время в стране все еще нет ни одного другого государственного документа, говорящего нам, о каких именно населенных пунктах идет речь и что есть ЗАТО.
Чуть позже Комитет по земельной реформе и земельным ресурсам при Правительстве Российской Федерации, 22 сентября 1992 года, готовит Приказ № 56 «О закрытом административно-территориальном образовании». Документ официально опубликован не был – сообщает нам справочная информационная система «Консультант Плюс». В нем ЗАТО получали статус закрытого города… областного подчинения. Для закрытых городов это фактически революция! Они больше не московские, их отдали на откуп областям! Когда это было видано, чтобы какие-то области решали то, что им делать, а что нет?! Это было публичным унижением для тех, кто привык жить на широкую ногу и командовать сам окружающими людьми и территориями.
Если мы пересмотрим видеорепортажи и публикации конца 80-х – начала 90-х, то увидим, что большинство из них посвящено экологическим последствиям деятельности градообразующих предприятий закрытых городов. Больше нет никаких тайн! Все скелеты из шкафов вытащены и поставлены в ряд, с них требуется отчет. Тон руководителей закрытого города становится оправдательно извиняющийся. С потерей статуса городов государственной тайны они стремительно теряют влияние. По этой причине денег на них больше тратить никто не хочет.
Государство в начале 90-х не замечает, что теряет контроль. И не столько над государственной тайной, ее по-прежнему тщательно охраняет госбезопасность, сколько над атомными производствами в них. С другой стороны, с государственной тайной постоянно возникают недоразумения. Вчера было секретным все, а сегодня секретность снята. А с чего она снята? Со всего в целом или с чего-то конкретного? А если секретность снята, и они не делают ничего особенного, а, наоборот, создают проблемы, за что им платить? Атомщики в прострации, а новое государство не понимает в тот момент, что с отсутствием оплаты труда на атомном производством шутки плохи. Снимая секретность с города и частично с производства, безусловно, нельзя было позволить атомщикам одновременно уходить с государственного контроля и не платить им заработную плату.
Закрытые города отвечают на сумятицу времени невиданным делом, здесь начинается рост мелкой преступности на атомном производстве. Крадут все и везде – каждый год