городе.
Основная масса оказавшихся в Москве солдат обеспечила карантин – инвалиды и раненные большего сделать не могли. Главные усилия вначале были направлены на недопущение распространение заразы на окрестности. Похоже, этого удалось избежать. Солдаты вошли в город и попытались навести порядок, но пока из успехов было только освобождение Кремля и монастырей, в которых разместили гарнизоны. Во время этого бунта был разгромлен и дом Салтыкова, где размещалась моя жена. Маврокордаты и их охрана сопротивлялись до последнего, в схватке погиб брат Маши, а её отец был ранен. Хотя солдаты Еропкина успели вырвать мою жену из рук обезумевшей толпы, но, похоже, Маша именно тогда заразилась.
Уже в Кремле через два дня это обнаружилось – врачи работали очень активно, но лекарства от этой болезни не было. Только немногие счастливчики могли выжить. Врач Данила Самойлович, что лечил Машу, сам заболел, но пока надежды на его выздоровление ещё были. Что происходило в Марфино – никто не знал, а Еропкин в диком огорчении по поводу смерти моей супруги впал в полное уныние и просил об отставке. Хотя он был профессионалом и до получения ответа на свою просьбу не прекращал стараний по наведению порядка, но сил ему катастрофически не хватало.
Такой дефицит ресурсов вызывал сомнение в своих возможностях у армии, наводящей порядок в городе. Где же взять войска? Мы начали судорожно искать резервы. Было отправлено сообщение Румянцеву, но армия придёт из Подолии очень нескоро. В Петербурге нам самим людей не хватало. Бунт в столице ещё не погас, и такой чудовищный удар нам было просто нечем парировать. Мы скребли войска, где могли, но собрать больше трёх рот было пока решительно невозможно.
Однако вмешался другой неучтённый нами фактор – Григорий Орлов. Он почувствовал, что дело проиграно и пытался спастись, но жизнь лесного татя2 была не для него. Соглядатаи сообщили о визите Григория к брату Ивану в его усадьбу, в которой у них состоялась беседа, и старший Орлов прямо указал непутёвому родичу на путь спасения – Москва, где бунт и чума, куда не могут быстро отправить войска для наведения порядка. И тот начал действовать решительно: собрал конногвардейцев, которых Орлов возглавил при мятеже и, не обращая внимания на затруднения, рванул в чумной город с огромной скоростью. Через четыре дня он был там.
Именно Григорий Орлов спас Москву, приведя более полутора тысяч очень желающих получить прощение от власти мятежников, и бесстрашно бросившись на улицы, объятые жуткой болезнью и безумием.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Москва горела. Такой кошмар Елизар увидеть никак не ожидал. Сколько раз он бывал в Москве, сопровождая разных особ, и всегда старая столица захватывала его. Она нравилась ему больше Петербурга и даже больше родной Рязани – одновременно и бурно-торговая, и царственно-торжественная. А сейчас от былой красоты и величия ничего не оставалось.
Когда Григорий Орлов нарисовал конногвардейцам, которые пошли за