появится в дверях и от него будет разить перегаром, меня это просто убьет. Мне требуется время и пространство, чтобы остыть. Я стараюсь ни о чем не думать, изо всех сил стараюсь.
– Я подумала, что мы все могли бы принять джакузи сегодня или завтра с утра? – предлагает Карен.
Лэндон фыркает газировкой из стакана, а я от неожиданности прикусываю щеку изнутри. Воспоминание о том, как Лэндон обнаружил мои кроваво-красные трусы, плавающие в воде, еще свежи; у меня горят щеки.
– Карен, милая, не думаю, что они хотят принимать ванну с нами, – смеется Кен, и Карен понимающе улыбается.
– Наверное, ты прав. – Она смеется и, наморщив нос, начинает делить тесто для печенья на небольшие шарики. – Терпеть не могу делать тесто.
Я знаю, что для Карен ничего нет хуже, чем месить тесто, а мне это очень нравится. Особенно сейчас.
Когда пришли Карен и Кен, мы с Лэндоном вовсю обсуждали его скорую встречу с Дакотой и то, что они скоро будут снимать квартиру. Они рассказали, как столкнулись с уходившим Хардином. Видимо, он сказал, что я сплю, поэтому я сделала все возможное, чтобы подтвердить его ложь, рассказывая, что проснулась только что, когда пришел Лэндон.
Не перестаю думать о том, где Хардин и скоро ли он вернется. Часть меня все еще не хочет его видеть, но другая часть, гораздо большая, хочет знать, что он не делает ничего, что может поставить под угрозу наши и без того хрупкие отношения. Я все еще ужасно злюсь на него за то, что он вмешался в мой переезд в Сиэтл, и понятия не имею, что же, черт возьми, мне теперь делать.
Глава 31
– Ты сорвал ей съем квартиры? – спрашивает Лилиан, пораженно уставившись на меня.
– Я же говорил, что сделал ужасную гадость, – напоминаю я.
Мы идем вдоль дороги к ее родителям, нас освещает фарами очередная машина. Я собирался вернуться в дом отца, но Лилиан оказалась весьма достойным слушателем. Поэтому, когда она попросила проводить ее до дома и договорить, я согласился. Пусть у Тессы будет время поостыть; надеюсь, к моему возвращению она будет готова к разговору.
– Ты не говорил, что дошел до такого. Я ее не виню, что она на тебя разозлилась.
Она девушка и, конечно, всегда готова принять сторону Тессы. Не представляю себе, что бы она подумала, если бы знала обо всей той фигне, которую я натворил за последние полгода.
– И что же ты собираешься теперь делать? – спрашивает она, открывая двери.
Она приглашает меня войти в дом своих родителей так, словно наверняка знает, что я хочу войти.
Внутри я понимаю, что здесь роскошно. Даже роскошнее, чем у моего отца. Это чертовски богатые люди.
– Они должны быть наверху, – говорит она, когда мы заходим.
– Кто должен быть наверху? – раздается женский голос.
Лилиан, поморщившись, оборачивается к женщине, полагаю, своей матери. Она выглядит точь-в-точь как Лилиан, за исключением возраста.
– Кто это? – спрашивает она.
В этот момент в гостиную входит мужчина средних лет в рубашке-поло и защитного цвета брюках.
Прекрасно, просто прекрасно. Я должен был просто довести Лилиан до дому. Интересно,