в другой раз с кем-то другим, более честным. Но мне было нужно дружеское расположение этого чиновника, если я хотел заняться разведением и экспортом лошадей. Ничего не оставалось, как с улыбкой выложить сто семьдесят фунтов.
Осмотрев стойла, мы втроем отправились в клуб. Было уже около десяти, и жара становилась невыносимой. Никто уже не ездил верхом, члены клуба отдыхали в плетеных креслах на тенистой веранде, попивая кофе и лимонад со льдом. Некоторых Вальтрауд уже знала. Данни объясняла, каким должно быть настоящее седло. Тут же находилась Надя Кисов в необычайно элегантном костюме для верховой езды. Рядом с ней стояла небольшая, бурой масти кобыла, к которой она боялась подступиться. Рядом с Надей располагался Баух, у которого, как всегда, была масса свободного времени. Юсуф начал представлять Вальтрауд тех, с кем она еще не была знакома. Присутствовали полковник Камаль Хадили, начальник полицейской академии; полковник Мохсен Сабри, который прислал Вальтрауд цветы, но не смог приехать к нам вечером; доктор Рауф Мегалли, хирург-окулист, женатый на австралийке Вин. (Мне удалось убедить Вин, что мы встречались в Австралии, и с тех пор она рассказывала об этом всем и каждому.) Там было также пять кавалерийских офицеров, членов национальной сборной, которые после утренних упражнений целыми днями болтались в различных спортивных клубах, курили гашиш или проводили время с девушками в отелях «Хилтон» и «Семирамида».
Мы заказали себе кофе, все придвинули к нам свои стулья, и завязался общий разговор.
– Вы собираетесь постоянно поселиться в Египте? – спросил полковник Мохсен Сабри. Я точно не знал, к какой конкретно разведывательной службе он принадлежал, но он имел отношение к контролю за иностранцами и редко задавал праздные вопросы.
– Постоянно – это, пожалуй, слишком сильно, – ответил я, – но если моей жене Египет понравится так же, как и мне, мы можем прожить здесь несколько лет. Конечно, если это понравится властям.
– А почему это может им не понравиться? – быстро отреагировал Сабри. – Наоборот, мы все вас любим. Только вчера вице-президент Хуссейн эль-Шафеи очень высоко о вас отзывался.
– Очень любезно с его стороны. Пожалуйста, передайте ему мою признательность. Я с ним уже давно не виделся.
С эль-Шафеи я познакомился через конноспортивную ассоциацию, почетным президентом и активным членом которой он был. В политическом смысле он был полный ноль. Он лишь поддакивал Насеру, хотя официально занимал пост вице-президента республики. За глаза его часто называли «аль гахаш аль гумхури» – осел республики.
– Я сегодня уже видел таблицу заездов, – заметил майор Алви Гази, один из кавалерийских офицеров. – Там ваша лошадь в пятом заезде. Может быть, мне поставить на нее пятерку?
– Ну, Алви, это не самый плохой выбор, хотя я ничего не могу гарантировать.
– А кто ваш тренер?
– Моррис. Первоклассный специалист.
– Да, я был в его конюшнях в Гелиополисе. Они расположены как раз рядом с танковым корпусом.
Это