это.
Но в эту минуту все ее успехи померкли по сравнению с одной слабой, неохотной улыбкой.
О да, она явно запала на него.
И ей хотелось большего.
Она не смогла отбросить эту мысль, которая уже пустила корни в ее душе. Ее сердце бешено колотилось. А возбуждение, охватившее ее, не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала когда-либо ранее.
Впервые за двадцать девять лет ей захотелось броситься в огонь и сгореть в нем.
– Вы снова пялитесь на меня.
– Верно. – Она скрестила ноги и по его взгляду поняла, что это не ускользнуло от его внимания. Вероятно, он знал также, почему она сделала это. Но это движение не утихомирило сладкую боль, которая скрутила ее внутренности. – Это все еще беспокоит вас?
– Это зависит…
– От чего?
– От того, почему вы делаете это.
Мика облизнула губы и почувствовала, как ожили все ее нервные окончания, даже те, о существовании которых она не подозревала. И снова в его глазах мелькнуло понимание, и его взгляд остановился на ее губах. В ней вспыхнул огонь, который буквально приварил ее к стулу. То, чего он мог достичь одним взглядом… Господи Иисусе, это было просто нечестно.
– Потому что на вас приятно пялиться. Не делайте этого, – потребовала она, чувствуя, как он напрягся, а глаза его потемнели. Она чуть не застонала от чувства неудовлетворенности, которое охватило ее, и вместо этого заставила себя рассмеяться. – Это просто смешно. Вы должны быть снисходительны, ведь вы совсем не знаете меня, а я не знаю вас. А вы… вы весь… – Она махнула рукой. – Вы слишком…
– Слишком что?
Его тело не расслабилось, лицо было по-прежнему непроницаемым, но его голос…
Дрожь пробежала по ее телу. Ее дыхание остановилось. Грудь заныла. Она сжала бедра. Можно ли было достичь оргазма только при звуке голоса? Она, наверное, была первой, кому это почти удалось.
– Слишком… – Мика развела руки на ширину его плеч. – Слишком большой. – Она выдохнула и опустила руки. – Слишком красивый, – пробормотала она с дрожью в голосе, которую не смогла побороть. – Слишком гордый. В вас есть…
Огонь. Опасность. Страсть.
Столько страсти! И секс. Обещание горячего секса, который мог сжечь ее и оставить только пепел после себя.
Она впилась ногтями в ладонь.
– Вы слишком напряжены.
Ахилл молча смотрел на нее. И она изо всех сил старалась не ерзать под его пристальным взглядом. Старалась оставаться неподвижной, когда он наклонился к ней. А потом его дразнящий древесный запах окутал ее.
– Мика, идите сюда!
Ей следовало бы возмутиться, ей следовало бы почувствовать себя оскорбленной его приказным тоном. Следовало бы. Но нет. Вместо этого груз, о котором она не подозревала, упал с ее плеч. И ее дыхание стало свободным. Потому что, когда Ахилл схватил ее за лацканы пиджака, сминая тонкий шелк, и притянул к себе, она перестала быть Микой Хилл, деловой женщиной, руководящей несколькими департаментами, Микой Хилл, старшей дочерью Лоренса и Чериз Хилл, которые отличались