легко, будто она знала его раньше.
– Да, – почему-то смутился Эндрю. – Ты запомнила, – он ощущал это мостиком, который ведёт их друг к другу. Но зачем? Они никто. Даже не знакомые. – Что ты здесь делаешь?
Эндрю возвышался над остановившейся рядом девушкой. Такая красивая, яркая, запоминающаяся. В самой обычной одежде: прямых синих джинсах, клетчатой рубашке и ветровке поверх она смотрелась более модной старшеклассниц, старающихся изо всех сил стать таковыми. Округлое лицо, выделяющиеся на нём щёки. Нори казалась знакомой, родной, но одновременно далёкой.
– Что? – резкий тон и удивление вернули мужчину в реальность из лёгкой прострации, вызванной повторной встречей. – Я здесь работаю, – по тону слышалось, что ей хотелось скорее завершить неудобный разговор.
– Но я никогда не видел тебя тут раньше.
– Ну да. Первый день, – Нори старалась отвечать кратко и чётко, но Эндрю не уходил, вынуждая общение затянуться.
– Хорошо. В смысле… это хорошее место, – он запинался в словах, не зная, как общаться с той, кого много раз видел в своей голове. Будто бы был знаком с ней лучше многих, но на самом деле встречался второй раз.
– Наверное. А ты…? – она проследила взглядом по направлению недалёкого маршрута Эндрю, упершись глазами в Кэрри, которая из любопытства ожидала на месте, крутя ключи от машины в руке. – Оу… отец Кэрри?
– Да, – ушат холодной воды вылился ему на голову. – Откуда ты знаешь её?
– Вела класс рисования у их класса, – теперь Нори уже воодушевилась, потому что заговорила о любимом деле… и о девочке, с кого не могла отвести взгляда. – Она такая талантливая, заглядывает в самую глубину вещи, которую пишет.
Лёгкая улыбка тронула губы Эндрю. Может, он не был лучшим отцом, но любил дочь невероятно. Стоило больше внимания ей уделять, а не собирать факты из жизни для галочки…
– Она мечтает быть художником, – и только теперь Эндрю понял, что не видел её картин. Краем глаза наблюдал, как Кэрри показывала Элеанор фотографии из класса, но всматривался он? Нет. Потому что каждый раз отвлекала работа или собственные проблемы.
– Я бы хотела поработать с ней над её произведениями, если ты не против, – она видела в юной Кэрри не просто талантливого художника, а… себя. Будто именно она писала те картины, что увидела в классе.
«Невероятно», – подумала Нори, подходя к абстрактной картине на стене класса. Глубокие мазки, подростковая агрессия, уточнённая натура. Она могла бы поклясться, что когда-то писала нечто похожее, но авторство в углу гласило «Кэролайн Джонсон». Та самая Кэрри, которая опоздала на занятие, но в итоге погрузилась в процесс куда больше остальных…
– Надеюсь, вы найдёте точки соприкосновения.
– Всё будет классно, я уверена, – Нори кивнула, не видя смысла в дальнейшем разговоре. Она получила даже больше, чем рассчитывала: разрешение поработать с Кэрри от её отца, а, значит… они могли разойтись. Верно?
Только вот Эндрю явно считал иначе…
– На самом деле, мне хотелось бы поговорить с тобой, – сказал