дома, Приходы.
Весной всеобщей бедой были
Иртышские большие воды.
Они, поднявшись, доходили
Почти до улицы центральной;
В Иртыш с собою уносили
Домишки, утварь, что печально.
Устойчивы к воде лесины
Шли на фундамент нижней клади,
Затем на подклеты мостили
Из сосен избы и усадьбы.
Сажали брёвна на шипы,
Дверные петли – кап берёзы.
Крепили крыши на штыри,
Чтоб не снесли ветра в морозы.
Хранило дерево тепло,
Природным естеством ласкалось;
Доступное всем ремесло
По руководству развивалось:
Точили миски, кружки, ложки;
Резные сани и матрёшки;
Берестяные туески
Прочны, удобны и легки.
На интерьер годилась ель,
Что мастера ценили кстати:
Ладили деткам колыбель,
Полати, лавки и кровати.
Обширный двор сооружали:
Амбары, сенники, чуланы,
Хлева, конюшни размещали,
Настил на балках деревянный.
По «чёрному» топили бани
В землянках, называя «паркой».
У печки, сложенной из камня,
Полок под паром слишком жаркий.
Чаще с него давали ходу
В ближайшую у дома воду.
Зимою снегом растирались,
Сибиряки так закалялись.
Не все могли построить бани-
Большим налогом облагались;
Те семьи, что друг друга знали,
По очерёдности купались.
Лепили клети в тесноте
С ритмическим рисунком крыши.
Здесь плотник слыл на высоте-
Его топор пилы превыше.
Ставни, наличники, ворота
На заглядение в узорах.
Мастера славила работа
На деле, а не в разговорах.
Всем ведала молва о том,
Каков хозяин – таков дом!
Благоприятная среда
В древесном доме уникальна.
Легко в нём дышится тогда,
Где связь с природой натуральна.
Жить в атмосфере от лесов
Психологически комфортно,
На самочувствие жильцов
Она влияет благотворно.
Тоскую сердцем о былом
На тихих улицах подгорья.
Здесь заповеден каждый дом,
Где что ни шаг, то вновь История!
Дома заброшены, кичливы;
В их подворотнях слышен стон.
Они покорно сиротливо
Ждут новой участи времён.
В пустых глазницах, чуть шурша,
Гуляет ветер с Иртыша.
Немой укор застыл сурово
Под вечер в зареве бардовом…
Всё кажется, сейчас вот-вот
Тень чья – то быстро промелькнёт.
От Губернаторского Дома,
Приюта Царственной семьи,
До слёз, до боли всё знакомо,
Вплоть до заброшенной скамьи.
Сам Царь Романов жил с семьёй
В семнадцатом году у нас,
А в восемнадцатая весна
Отбыл в Свердловск в суровый час.
Наш